Латино-Иерусалимское королевство

Ко всем этим причинам конфликта прибавилось еще несколько, особенно на Кипре, где, собственно говоря, и началась война. Некоторые кипрские бароны были недовольны всевластием Ибеленов, в то время как Филипп д'Ибелен, а затем и его брат Жан состояли на острове регентами при короле Генрихе I. Один из главных недовольных, Амори де Барле, приходившийся родственником Иерусалимским королям по своей матери, сын одного из соратников Ги де Лузиньяна, долгое время был близким другом Жана д'Ибелена; но королева Алиса (дочь Генриха Шампанского и вдова короля Гуго I), выйдя во второй раз замуж в 1223 г. за сына князя Антиохийского, вопреки протестам Ибеленов и Барле^{416}, не смогла сделать своего мужа Боэмунда бальи и доверила регентство Амори де Барле. Филипп д'Ибелен и Ансо де Бри, вожди кипрского баронажа, его низложили. После того как Амори был смещен, Жан стал бальи; со своей стороны, Амори де Барле, заручившись поддержкой своего кузена Амори де Бейсана, принялся собирать вокруг себя противников Ибеленов. Двое других недовольных не замедлили к ним присоединиться: Говен де Шенеше (он был обвинен в убийстве перед бальи Ибеленом, который его принудил примириться со своим противником на позорных условиях) и его родственник Гильом де Риве. Наконец, Гуго Джебайлский, родич самих Ибеленов, примкнул к этой партии, и все ее члены воззвали к императору^{417}. Прибыв в Сирию, император отобрал регентство у Жана д'Ибелена и доверил его (точнее, по средневековому обычаю, продал) пятерым заговорщикам. Те взяли реванш над Ибеленами и их сторонниками, обложив их налогами, чтобы добыть сумму, необходимую для выплаты своего долга императору.

Разрыв произошел из-за необычайно резкого акта враждебности: регенты арестовали Филиппа Новарского, одного из приближенных к Жану д'Ибелену людей, и, по его словам, хотели его убить. Филипп, собрав с помощью госпитальеров своих сторонников, вступил в битву с пятью бальи. Жан д'Ибелен и его отряды примчались на зов Филиппа и разбили, возле Никозии, армию противника (14 июля 1229 г.), правда, понеся тяжелые потери. Осада крупных крепостей Кипра, где укрылись регенты и юный король, которого они охраняли, продлилась до середины 1230 г.; Фридрих II смог помочь своим сторонникам, только издав акт о конфискации фьефов Ибеленов. Выйдя из битвы победителем, Жан д'Ибелен внешне примирился с Амори де Барле и вновь стал править Кипром^{418}.

При новостях о кипрских событиях император послал Филанжиери на Восток, но Жан д'Ибелен был вовремя предупрежден шпионами и появился на острове, чтобы подготовить его к защите. Филанжиери потребовал, чтобы король Генрих, как вассал Фридриха II, приказал покинуть его землю Ибеленам, которые были подвергнуты изгнанию в сирийском королевстве. Генрих отказался, и, когда имперский флот прибыл к берегам Кипра, Филанжиери увидел готовую к битве королевскую армию. Не имея возможности высадиться на Кипре, он с войсками сошел на берег, возле Бейрута и без боя занял нижний город, начав осаду цитадели, чей немногочисленный гарнизон оказал отчаянное сопротивление (1231–1232 гг.). Это сопротивление предоставило Жану д'Ибелену время для действий: заявив, что его, верного вассала короля Кипрского, незаконно лишили сирийского фьефа, Ибелен добился от Генриха I де Лузиньяна обещания помощи (зима 1231 г.). Кипрская армия высадилась в феврале следующего года на побережье Триполи — гавань Тира находилась под контролем имперцев, которые также блокировали Бейрут; едва произошла высадка, как бароны, благоприятно настроенные к Фридриху II (Амори де Барле, Амори де Бейсан и Гуго Джебайлский; Гильом де Риве и Говен де Шенеше скончались), присоединились к имперской армии со своими 80 рыцарями^{419}.

В то время как Жан д'Ибелен, благодаря своей прочной позиции на Кипре, готовился снять осаду с Бейрута, ситуация в Сирии становилась очень неспокойной. Риккардо Филанжиери без осложнений, ибо его полномочия были законными, принял замок в Тире; затем он прибыл в Акру, чтобы предъявить приказ о своем назначении, надлежащим образом скрепленный золотой императорской буллой, и заставить признать его бальи королевства. Именно тогда его предшественник Бальан Сидонский, наконец получивший возможность высказать свое мнение, взял слово от имени баронов и рыцарей Акры: он просил, согласно обещанию Фридриха, уважать обычаи и ассизы королевства, а Ибеленам даровать справедливый суд. Прежде всего, он потребовал снять осаду с Бейрута. Филанжиери оттягивал ответ и отправился в Бейрут в надежде, что цитадель падет, что поставило бы непокорных сирийцев перед свершившимся фактом. Но предводители франкской знати, Бальан Сидонский, Эд де Монбельяр, Жан Цезарейский и Гарнье Германец не поддались на эти отсрочки, чье значение прекрасно понимали: два посланника прибыли к маршалу и потребовали от него ответа, на что тот в конце концов признался, что выполняет приказ императора.