Латинская Романия

Исключительно интересный документ был найден также в Венецианском государственном архиве среди приговоров уголовного суда, так называемых Raspe[669]. Венецианский корабль, чьим владельцем был Франческо Руджеро, совершал навигацию в Тану. Его капитан, Николетто Марин, по пути в Тану привел судно в небольшой порт на северном побережье Азовского моря, Порто Пизано. Это было место, где корабли пополняли запасы продовольствия и где у местного населения, главным образом, татар, закупали зерно и кожи. Вместе с двумя своими матросами, Маттео ди Джакобелло и Иоанном Гавалой (возможно, греком), он пригласил людей, желавших отправиться в Каффу, на свой корабль. Принявшие его предложение и поднявшиеся на борт татары и татарки были доставлены в Каффу или в другое место, но… в качестве рабов. Венецианские моряки попросту продали их. Это особый случай пиратства по отношению к населению Причерноморья и он мог представлять угрозу для отношений самих венецианцев с правителями Золотой Орды, несмотря на смуту там в 60–80-е годы XIV в. Власти Республики узнали о случившемся и уголовный суд, Совет Сорока, или Кварантия, осудил трех преступников. Но приговор вовсе не отличался суровостью и вынесен был судьями почти единодушно. Инициатор «дела» получил 3 месяца карцера и должен был уплатить штраф 50 лир пикколи (около 14,2 дуката[670])· Кроме того, суд запретил ему плавать на каком бы то ни было судне в Черное море, далее Константинополя. Вводя такие ограничения Республика желала исключить возможный адекватный ответ со стороны татар. Николетто Марин, кроме того, обязывался возместить ущерб любому подателю жалобы. Маттео ди Джакобелло и Иоанн Гавала были осуждены каждый на 5 месяцев тюрьмы, но не подверглись штрафу. Такое наказание за подобное деяние нельзя не счесть исключительно мягким, ибо обычные пираты осуждались по закону на смерть, а их корабли сжигались или конфисковывались и продавались на публичных аукционах[671]. Причину такой снисходительности можно найти лишь в том, что ордынские ханы, завязшие в местных конфликтах и династической борьбе, не представили официального протеста венецианским властям и не применили «права марки» по отношению к венецианцам в Тане.

Иначе обстояло дело в 50-е годы XIV в. В годы войны между Генуей и Венецией (1350–55) подданные золотоордынского хана стали жертвами конфликта. Генуэзская торговая кокка Николо или Николозиуса Скотто в 1353 г. была захвачена венецианскими галеями близ Константинополя. Среди пленников оказалось 9 татарских и греческих купцов. Греков, жителей крымских городов, звали Todoros, Juanes, Stephanos и Chalos, как значится в тексте письма эмира Солхата Рамадана, переведенного на итальянский язык с персидского или монгольского оригинала[672]. В договоре 1356 г. между Венецией и правителем Солхата упомянуто, что двое из татар умерли, а двое — Ydumelich и Animandi находились в тюрьме на Крите, в Кандии в течение двух с половиной лет. Все их имущество было секвестровано венецианцами. Как только Рамадан узнал об инциденте, он потребовал полного возмещения всего имущества от венецианского правительства, но не получил ответа. Тогда он арестовал двух венецианских купцов и захватил их товары. Обоим сохранили жизнь и держали в заточении для обмена на условиях взаимности. Инцидент не был урегулирован к 1358 г. и хан Бердибек (1357–59) приказал преемнику Рамадана Кутлу Тимуру заставить венецианцев произвести 5 купцам, апеллировавшим к хану, полную компенсацию их потерь, 2330 соммов серебра (каждый из соммов содержал более 200 г серебра). Кроме того, хан рассмотрел и еще один случай разбоя. В 1353 или 1354 г. венецианская галея захватила товары другого золотоордынского купца, Бассимата (возможно, Бачмана). Он ехал с Кипра в Крым. Его потери были оценены ханом в 500 соммов. Солхатский правитель Кутлу Тимур, вместе с правителем Азака Зиха-беем должен был добиться от венецианского консула и купцов Таны покрыть эти потери[673].