Латинские неприятности

Сначала я решил, что он шутит. Какая ещё, на фиг, чикса? Но Эспада был серьёзен, разве что казался весьма воодушевлённым своим открытием.

Убедившись, что он не шутит, я вызвал в памяти образ корноуховского племянника. Ничего особенного. Обычный, невзрачный, неуклюжий парень, каких в любом захолустном городишке сотни.

В фигуре его также не было никакого намёка на женственность. В общем, если это и чикса, то весьма непрезентабельная. Я лично предпочитал девушек пошикарнее.

— С чего ты взял? — Я всё-таки попытался сбить приятеля с толку.

— А! — невозмутимо улыбнулся латинос. — Это легко. Двигается как женщина, смотрит как женщина и пахнет женщиной.

Тут я ему поверил окончательно. Только Эспада способен унюхать женщину, находясь на расстоянии в несколько метров от неё.

— Ну-у, — неуверенно протянул я. — Пусть так. Это объясняет, почему Корноухий так следит за ним… за ней. Но тебе-то что?

Лучше бы я этого не говорил. Эспада обиделся. А обижался он всегда громко и безудержно. Минут пять я стоял, растерянно моргая, под плотным потоком испанских ругательств. Потом проклятый мексиканец удалился, возмущённо жестикулируя.

Расстраивать Эспаду не следовало, тем более что мне не с кем было идти в намечающуюся ходку. А ему, пожалуй, единственному из соклановцев, я доверял почти безоговорочно.

Латинос был напичкан всякими дурацкими представлениями о чести и с тех пор, как я вытащил его из аномалии, всячески стремился отплатить за спасение. Я решил дать ему пару часов поостыть и направился по своим делам.

А потом разразился скандал, про который долго ещё болтали все, кому не лень. Помните, как я рассказывал про опасения Скряги и Лукаша? Вот в этот самый вечер всё и случилось. Правда, в скандале я не участвовал и подробности узнал намного позже. А всё из-за проклятого латиноса, которому я почти безоговорочно доверял. За что и поплатился.

Честно обождав два часа и накинув для верности ещё двадцать минут, я отправился искать своего обидчивого приятеля. Пока он снова не употребил результаты своих исследований и не сделался непригодным для ходки.

Эспада обнаружился в общей казарме. Он вальяжно развалился на койке в обнимку с гитарой и, то хмурясь, то мечтательно улыбаясь, перебирал струны. Вид у него был несколько взъерошенный, но чрезвычайно довольный. Словно у кота, обожравшегося сметаны, ага.

— Ты где шлялся? — с подозрением спросил я.

Эспада зубасто ухмыльнулся и промолчал. Подобная неразговорчивость была ему несвойственна, и мои подозрения от этого возросли. Причина молчать у него могла быть только одна — если речь шла о репутации дамы.

— Ты что, — поражённо спросил я, — успел стакнуться с этой… племянницей?

Чёртов засранец ухмыльнулся ещё шире и, прикрыв глаза, забренчал на гитаре с удвоенной силой. Я стоял и с недоверием смотрел на его довольную рожу. Два долбаных часа! Да мне в лучшие годы не удавалось допроситься желаемого за столь рекордное время.

— Охренеть! И как она?

Спрашивал я без особой надежды, поскольку был уверен, что благородный дон Эспада не промолвит ни словечка. Но он вдруг помрачнел и отложил гитару.

— Слушай, amigo, — неуверенно сказал он, — я могу доверить тебе тайну?

— Конечно! — с жаром ответил я. Мне не терпелось услышать грязные подробности.

— Поклянись, что никому не скажешь!

Вот ещё новости. Что за детский сад? Как будто кто-то не в курсе, как именно протекает данный процесс. Зачем Эспаде понадобилось делать из этого тайну века?

Тем не менее он настаивал, и я дал все требуемые заверения и клятвы. После этого он наконец приступил к рассказу, вот только подробности оказались совсем не теми, что я ожидал.

— Её зовут Леночка, — неохотно начал Эспада. — И она не племянница Корноухому, а любовница.

— Ну и что? — осторожно спросил я, поскольку он замолчал. — Это и есть твоя великая тайна?

Эспада отрицательно помотал головой и вдруг выпалил:

— Их нанял «Долг».

— Зачем? — Я всё ещё не понимал.

Эспада вскочил и заметался в промежутке между койками. Казалось, он вот-вот начнёт рвать волосы на голове. А то и пеплом посыплет.

— Наркотики! Ослабление бдительности! Внутренняя смута! А потом «Долг» нанесёт удар! Follada completa![4]

Я слушал его взволнованные восклицания и сопоставлял услышанное с собственными наблюдениями. Все эти мелочи, шепотки за спиной и затаённую ухмылку Корноухого. Словно он знает что-то, чего не знаем мы, ага.

— Надо сообщить Лукашу! — завопил я, вскакивая.

— Нет! No![5] — Эспада заступил мне дорогу. — Лукаш их просто убьёт. Я позволил им уйти.

— Ты — что?! — взревел я, не веря своим ушам. — Ты поставил клан под угрозу из-за бабы?!

Эспада оставался невозмутим, и это меня взбесило ещё сильнее.

— Нет угрозы. Всё кончено, — упрямо сказал он. — И ты обещал хранить тайну, amigo.

— Тамбовский волк тебе амиго, — злобно сообщил я, отталкивая его в сторону. — Уйди нах.

Я успел сделать ровно три шага. А потом этот вероломный дамский угодник угостил меня чем-то тяжёлым по черепу. Прежде чем отключиться, я даже успел услышать, как он извиняется. Вот скотина!