Латвия под игом нацизма. Сборник архивных документов

Вначале еще был такой случай: около 300 заключенных вывели из центральной тюрьмы на кладбище Матиса на расстрел. Мимо этого места проезжали немцы, которые спросили, почему хотят расстреливать. Шуцманы ответили, что это коммунисты. Немцы стали всех расспрашивать, и арестованные ответили, что они не коммунисты. Тогда немцы задали вопрос: «Кто коммунисты?». Трое отозвались. Этих задержали и, наверное, расстреляли, а остальных освободили. И позже больше всего расстреливали евреев. Если в декабре мес. 1941 года в «гетто» в Риге было около 30 000 евреев, то в августе 1942 г. там осталось только 3000 чел. Теперь евреев в Риге совсем мало и только те, которых немцы рассматривают как «полноценных жидов». Зимой 1941–1942 гг. везли эшелонами, главным образом, евреев из Риги, из Австрии, из Чехословакии, из Франции и других мест и расстреливали у сосен Чуйбе; эта местность находится между станциями Румбуле и Саласпилс. У тех сосен со стороны Даугавы имеется вересковое поле, и когда проезжаешь мимо, то видны длинные-предлинные могильные холмы. Какой-то железнодорожник сосчитал, что туда для расстрела привезли 24 эшелона евреев. Всего у сосен Чуйбе расстреляно 80 000 человек. В расстреле принимали участие под немецким руководством главным образом латыши – мальчишки со школьной скамьи и разный сброд из полицейских. Во время этих убийств даже сторонники немцев были недовольны и говорили, что латышам не следовало бы по желанию немцев быть палачами населения чужих стран.

Эти расстрелы продолжаются и сейчас.

Недавно 500–700 евреев вывезли к Саласпилсу и расстреляли за то, что у них будто бы была организация, которая исходатайствовала паспорта подданных Испании или местных русских.

Подобные убийства совершались и в других местах. В Лудзе расстреливали в лесу Гарба, в Карсаве на горе падали Майту Калнс, в Резекне на горе Анчупана.

В Резекне, на площади рынка, расстреляли 300 человек из сел Аудрини и Барсуки. Население села Барсуки расстреляли за то, что в этом селе скрывался советский работник Прощенко.

В волости Пилда в селе Платачи сожгли со всем домом семейство Мейран. Они не ходили в церковь, и священник выдал его за коммуниста и укрывателя оружия. Другие люди думали, что в доме просто случился пожар, и побежали тушить. Их арестовали, но позже все-таки освободили.

В июле 1942 года в волости Лиелварде двое пленных, которые работали у волостного старосты, убили некоторых жителей, взяли оружие и бежали. При поимке одного из них застрелили, а другой сдался в плен и рассказал немцам, что сельхозрабочие в своей среде вели разговоры о том, что скоро придет Красная Армия. В связи с этим во всей волости собрали 14 сельхозрабочих и вместе с этим пленным /т. е. 15 человек/ публично повесили в Лиелварде. При повешении должны были присутствовать в обязательном порядке все жители и пленные из Лиелвардеской и ближайших волостей. Повешенные висели три дня.

В волости Бебри летом 1942 года пленный, работающий у хозяина Озолина, сказал, чтобы ему после тяжелой работы, в продолжение недели, разрешили бы отдохнуть и не гнали бы пасти скот. За это его арестовали, в волостной управе избили и после этого расстреляли.

В Извалтесской волости немцы сожгли село Злотово за то, что летом 1941 года во время боев с одной частью Красной Армии у этого села были убиты 8 фрицев.

В апреле 1943 года немцы сожгли село Ловушко в волости Бриги, а жителей выселили за то, что это село было связано с партизанами.

Все латвийские тюрьмы переполнены.

В Риге центральная тюрьма превращена в политическую тюрьму. Во всех корпусах сидят люди, которых обвиняют в коммунизме. Однако во 2-м корпусе ее сидят латвийские националисты, в особенности старые офицеры и «перконькрустеши». В 4-м корпусе сидят дезертиры. Последних держат до тех пор, пока они согласятся поехать на фронт. Суда для политических нет.

Судебный следователь дает заключение троякого рода: расстрел, концлагерь или освобождение. До октября 1942 года из числа заключенных в центральной тюрьме ежемесячно расстреливали от 100 до 400 человек. На расстрел возили автомашинами. Иногда грузили людей в автомашинах /закрытой/ как дрова, бревно на бревно, впускали из мотора отработанные газы, вследствие чего люди отравлялись. После этого их сваливали в ямы. После октября мес. немцы распустили слухи о том, что политическим не будут больше выносить смертный приговор. Однако и теперь расстреливают много, только более скрытно. Один из приемов расстрела следующий: вызывают арестованного для освобождения. Они дают подпись о том, что вещи все получили, а казенные вещи вернули и сами освобождены. Их выпускают через одну дверь, а через другую берут и везут на расстрел. Если родные приходят и спрашивают, куда делись, то им отвечают, что они освобождены тогда-то. Насколько нам известно, генерал Дамбитис сидел в центральной тюрьме, но где он сейчас, неизвестно.