Латышские народные сказки

Услыхал это младший сын и пошел вместе со стрелком. Идут они, о том о сем говорят, и оказалось, что они братья. Так они неожиданной встрече обрадовались, что не заметили, как тридцать верст отмахали. Вдруг видят: идет человек, насвистывает, шапка набекрень сдвинута — того и гляди свалится. Кто весел, тот поговорить не прочь. Остановили братья свистуна, спрашивают:

— Что это у тебя шапка на одном ухе висит?

— Если я шапку прямо надену, то на стенах домов и по краям шапки сосульки намерзнут.

Слово за слово, и оказалось — он тоже их брат. Не стал он раздумывать и пошел с братьями. Отмахали они еще тридцать верст, видят: человек башмак с ноги стаскивает.

— Разве босиком лучше? — спросили братья.

— Да не могу я иначе, — ответил тот, кто разувался, — как шаг в башмаках ступлю, так заносит меня бог весть в какую даль.

И этот пошел с братьями. По дороге разговорились, и оказалось, что и четвертый — их брат. На девяностой версте встречают они еще молодца, а он одну ноздрю себе заткнул. Спрашивают его братья:

— Зачем ты себе ноздрю заткнул?

— Да коли я обе ноздри открою, — отвечает, — такой ветер поднимется — на шесть мельниц хватит.

— Не иначе как ты наш брат. Нам как раз пятого недостает.

Разговорились они. Так и есть — брат! Прошли пятеро братьев, болтая, десять оставшихся верст, прострелили комару левый глаз и решили до заката навестить старуху мать.

Нагостились они у матери вдосталь и надумали пойти к королю на заработки.

В королевском дворце они узнали, что король обещал выдать свою дочь замуж за того, кто ее в беге перегонит.

— Тут и раздумывать нечего! — вскричал брат, который снимал башмак, и вызвался бежать наперегонки с принцессой.

Дал король обоим — принцессе и скороходу — по кружке в руки и велел принести воды из ключа, который находится там, где солнце встает. Если скороход обгонит принцессу, то завтра же свадьба!

Быстро бежит принцесса, словно куропатка. А скороход уж давно из ключа воды зачерпнул, на полпути прилег на старых лошадиных костях да и уснул. А принцесса, как мимо бежала, увидела, что он спит, выплеснула воду из его кружки и дальше бежит. Стрелок тут же выстрелил и выбил кость у брата из-под головы. Тот проснулся, глаз не продрав, во второй раз к ключу за водой сбегал и первым к королю вернулся.

Но король не отдает принцессу. Торговался он, торговался и уговорил-таки скорохода взять вместо принцессы мешок золота, такой большой, какой только его брат-силач на себе унести сможет. Пока семеро портных мешок шили, заманил король пятерых братьев в горницу, где вместо стен были печи, и велел эти печи топить так, чтобы они докрасна раскалились.

Брат, что шапку набекрень носил, только присвистнул:

— Ничего, пусть себе топят, сколько влезет! Вот надену свою шапку прямо, сразу похолодает.

Так оно и было. Три дня и три ночи топили печи. Они уже потрескались от жары, а в горнице теплее не стало.

На третий день король надивиться не может: живы! Но мешок для денег уже пошит, и, хочешь не хочешь, надо расплачиваться. Выгребли деньги из одной кладовой, выгребли из другой, а мешок-то наполовину пуст! Все кладовые подчистую выгребли, и только тогда мешок наполнили. Вскинул силач огромный мешок себе на плечо так легко, словно в нем мякина, и зашагал. А скороход и остальные братья за ним идут.

Пожалел король свои деньги. Кликнул он солдат и приказал им мешок отобрать. Но тут ветродуй открыл зажатую ноздрю, и всех солдат, словно дым, назад отнесло. Только один солдат в корнях дерева запутался. Он и нынче там виден, если на вывернутые корни издали посмотреть.

Силачи

В давние времена у одного человека сын был такой силач, что во всей округе никто против него устоять не мог. Собрался силач пойти в другие края — противника себе поискать. Идет он день, идет другой, нигде подходящего противника найти не может. Наконец зашел силач в одну избу, а там старушка лепешки четвериками мерит.

— Куда путь держишь, парень? — спрашивает старушка.

— Противника ищу, чтоб силами помериться.

— Вот вернутся оба моих сына, посмотришь: может, подойдут.

Испекла старушка еще один четверик лепешек и ждет сыновей. Вскоре явились сыновья; у каждого по оленю под мышкой и по косуле на мизинце. Поставила старушка перед каждым по четверику лепешек и гостя к третьему четверику зовет. Съели сыновья свои лепешки в один присест и выпили по полбочки пива. А гость не может и верхушки со своего четверика съесть, где уж полбочки осилить! Поглядел он на братьев — не по себе ему стало: лучше он с утра бороться будет.

Вечером постелила старушка одному сыну у одних дверей, другому — у других, а гостю — посредине. Ночью один сын кашлянул, да так, что гость с середины избы отлетел к другим дверям, прямо на второго сына. Тут второй сын кашлянул, и отлетел гость, словно перышко, обратно к первому. Так вот и бросали братья силача всю ночь напролет по избушке, будто мешок с мякиной, из конца в конец.