Лаура - королева призраков

… Весь первый этаж нашего института кипел и бурлил. Неудивительно, ведь сегодня должны были давать стипендию. Обычно она доставалась нам с шестнадцатого по девятнадцатое число каждого месяца. Но сейчас, видимо, из-за нехватки наличных средств, выдачу хитро перенесли.

Еще позавчера у дверей бухгалтерии висел огромный плакат: «Выдача июльской стипендии переносится на август». Сегодня на его месте скромно примостилась крохотная записочка: «Стип. ЭТФ — 5.08 с 14 ч.» Здесь крылся великий замысел.

Нерадивые законопослушные студенты явятся получать стипендию шестнадцатого (вместе с августовской) и с чувством глубокого морального удовлетворения выяснят, что снять ее с депонента смогут только в октябре.

К сожалению, студенты попались какие-то несознательные. Им почему-то не хотелось помогать в прокрутке собственных денег неизвестному дяде, который сколотит на этом начальный капитал и, создав свою фирму, будет учить их с экрана телевизора, как надо жить. Поэтому с девяти утра у закрытых окошек кассы уже начал кучковаться знающий народ. Те, кто случайно или по делу забрел в главный корпус, заступали на пост и, к огромному неудовольствию администрации, оповещали своих друзей грандиозной новостью. С каждой минутой прибывали все новые и новые бойцы, и, наконец, стало ясно, что выдачи стипендии не миновать.

Без десяти два в главный корпус прибыл я. Доучившись до пятого курса, я, однако, особого ума не набрал, так как весьма удивился, увидев вместо десятка-другого студентов огромную гудящую толпу. Что там пчелиный рой. Похоже было на общее собрание разъяренных медведей, где все участники прекрасно понимали, что до шести часов стипендию получит разве что половина. Я поискал знакомые головы и, обнаружив их, стал проталкиваться в заданном направлении.

В четырнадцать ноль-ноль передовики, стоящие у самой кассы, начали стучать в закрытое окошечко. В четырнадцать ноль-пять окошко стало угрожающе потрескивать. В четырнадцать ноль-семь оно все же открылось, и в проеме обнаружилось недовольное лицо кассирши. Лед тронулся.

Не успели еще первые счастливчики протиснуться сквозь толпу, как в битву вступили более грозные бойцы. Самых упорных в минуту оттеснили самые сильные.

Я, скромно затесавшись по знакомству в ряды упорных, был вытолкнут за какую-то долю секунды наружу, словно пробка из-под шампанского. Окошко кассы, которое я мог потрогать рукой, теперь находилось в недоступных далях. Собрав всю силу воли, я рванулся на отчаянный штурм. Но где там! Люди, объединенные общей целью, стояли насмерть. Не продвинувшись ни на сантиметр, я опустил руки.

Бесполезно, удача отвернулась от меня.

Так недолго остаться и без стипендии. При моем пустом кошельке такой поворот событий был явно неприемлем. На повестке дня стояло два варианта. Встать в очередь, либо примкнуть к активной группе. В очереди стояли те, кому вообще было некуда девать свободное время. Пристраиваясь в конец, люди меланхолически вздыхали и надолго замирали на месте, незначительно продвигаясь вперед только за счет отчаявшихся товарищей, которые покидали наши ряды, настроившись на октябрь. Выбрав такой вариант, я мог прямо сейчас отправляться домой.

Оставалась активная группа. Немного передохнув на свежем воздухе в самом конце коридора, я вытер платком потное лицо и отправился назад к кассе. Здесь заканчивалось формирование очередной группы из студентов нашей специальности.

В четырнадцать сорок семь группа начала штурм. Нас было семеро.

Кроме меня и Бориса в состав вошли Саша-маленький из первой группы, Саша-большой из третьей, Юра, Коля и чей-то, кажется, Юрин, знакомый то ли с другой специальности, то ли с другого курса. Девиз наша группа выбрала: «Ни шагу назад».

С высоты птичьего полета жаждущие денег выглядели, как электрический скат.

Большая вытянутая толпа возле кассы, длинный хвост очереди, а электрические разряды с успехом заменялись словесными.

Пятнадцать тридцать две. Становилось предельно жарко. Я весь взмок, но изменить уже ничего было нельзя. Мы стояли, плотно сжатые со всех сторон. Ни вперед, ни назад, ни влево, ни вправо. Задача каждой группы заключалась в том, чтобы, держась друг за друга, использовать каждый сантиметр для продвижения вперед и намертво закрепляться на занятых рубежах. Обильно испарявшаяся влага конденсировалась на потолке, и временами оттуда падали очень неприятные холодные капли. Выдача денег шла слишком медленно, так как каждый, державшийся за витые решетки окошка кассы, просовывал туда по десять-двадцать паспортов: за себя, за друзей, за знакомых и за того парня. Получившего оттесняли от кассы и вот тут-то надо не зевать. Вакантное место мгновенно занималось либо слева, либо справа. Вся наша группа участвовала в левом крыле.

Очередной счастливчик просунул пачку паспортов и вцепился в решетку. Я истекал потом, украдкой вытирая его об куртку впередистоящего, чувствуя, что сзади кто-то проделывает то же самое с моей курткой.

— Все, получил! — раздался радостный вопль нейтрального наблюдателя.