Лав-тур на Бора-Бора

– Может, ты все же объяснишь, в чем дело? – поинтересовался хозяин судна, причем вполне серьезным голосом, без всяких намеков на шутейность, что случилось с ним чуть ли не впервые со времени их с Ползуновыми знакомства. – Тебе не кажется, что стоило согласовать со мной подобное решение? – Он строго, даже сердито уставился на Эллу. – Я уж не говорю о том, что яхта находится под арестом. Мы просто не имеем права отчаливать от пристани.

– Не переживай. Твоя яхта развивает вполне приличную скорость. Пока жандармерия раскачается и организует преследование, мы успеем покинуть их воды, – спокойно, уверенно ответила Элла.

– Это что, шутка такая? – нахмурился Игорь. – Потому что если нет, я немедленно поворачиваю яхту, а вы с Гансом сходите на берег.

– На берег я сойду, когда сочту нужным, – холодно осадила его Элла. – А остальным я советую сидеть спокойно и не пытаться нам мешать. Мы высадим вас в ближайшем порту, куда зайдем на дозаправку, если ничего не изменится.

Все сидели, молча таращась на Эллу и пытаясь понять, что же случилось. Видимо, большинство пассажиров предполагало, что происходящее является розыгрышем.

– Ну хватит. Мне это надоело, – встал со своего места окончательно рассердившийся Шульман. – Мы немедленно поворачиваем. Мне неприятности с полицией не нужны.

Но выйти из салона ему не удалось. В руке у Эллы неизвестно откуда появился внушительных размеров пистолет.

– Я же сказала: мы уплываем. Все остаются на местах, никто никуда не пойдет. Возникать не советую. – Она присела на обеденный стол, и все оказались у нее на прицеле.

– Ты что, спятила? – пробормотал растерявшийся Игорь.

– Элла, что происходит? Почему мы уплываем? – раздался у Юли за спиной голос Сергея Сомова. До сих пор он сидел, абсолютно отрешенно листая какой-то журнал.

– Я уже все сказала, – отрезала Элла, не посчитав нужным церемониться даже со своим другом-любовником. – Тебе лучше сесть и успокоиться. Вам всем ничего не угрожает до тех пор, пока вы ведете себя смирно.

– Я поняла. – Истина медленно формировалась в Юлином мозгу, как чернильное пятно на промокашке, пока наконец не обрела форму, цвет и объем. То есть не предстала перед ней во всей своей полноте.

Юля оглянулась по сторонам, все смотрели на нее. Элла тоже.

– Продолжай, – усмехнулась бывшая подруга. – Не бойся, здесь все свои.

– Ты угнала яхту потому, что инспектор послал запрос в Интерпол не на Шульманов, а на вас с Гансом, – медленно, осознавая произносимое, сказала Юля. – Это вас он арестует, как только получит ответ! Вернее, арестовал бы.

Все зашевелились, заерзали, по салону пронесся легкий ветерок возбуждения.

Убийцы!

– Ну что ж, теперь, я думаю, вопросов куда и зачем мы плывем больше не будет?

Все молчали, глядя на Эллу, и пытались переварить услышанное.

– А за что ты их? – не выдержал Игорь, задав довольно бестактный вопрос, и тут же добавил, поднимая вверх ладони: – Только не подумай, что я в претензии.

– Сегодня не вечер вопросов и ответов, – поставила его на место Элла, не приняв предложенный им игривый тон.

– А что с капитаном и командой? – решила Юля рискнуть, несмотря на только что прозвучавшую фразу.

– Они заперты внизу, – сухо ответила Элла. – Так что на помощь с их стороны не рассчитывайте. – Она обвела всех внимательным взглядом.

Татьяна Веселова сидела бледная, испуганная, прижавшись к мужу. Максим сидел на подлокотнике дивана, обняв ее так, словно хотел защитить. Елена сидела рядом с ними на диване, закинув ногу на ногу, так что подол сарафана неприлично съехал, обнажая стройные загорелые ноги. В одной руке у нее был бокал, в другой бутылка, она регулярно себе подливала, и видно было, что ей совершенно до лампочки все происходящее. Скорее оно ее даже забавляло. Во всяком случае, страха в Лениных глазах не было.

За диваном возле окна жались друг к другу Инна с Семой. Мальчик одной рукой обнимал невесту за талию, в другой держал ее лапку. У обоих в глазах читалось горячее желание сбежать отсюда куда подальше. Может, даже и за борт, если круг дадут.

Ирина Яковлевна как упала в кресло во время разворота, так там и возлежала. Ошарашенная, возмущенная и – невероятное дело – напуганная. Василий, красный и злой (причем злой не на Эллу, а на собственную драгоценную супругу), стоял рядом с Юлей, сжимая и разжимая кулаки в поисках выхода из сложившейся ситуации.

– Василий, – обратилась к нему Элла. – Сядь. И супругу свою премудрую прихвати. Плыть еще далеко, устанете.

Василий послушался. Он взял жену за руку и подвел к свободному дивану. Они сели так, что Юля оказалась фактически полностью закрыта от Эллы Васиной тушей.

Игорь одиноко торчал на табурете возле барной стойки, чувствуя себя неуютно и уязвимо.

Но больше всего Юлю интересовал Сомов, друг-любовник. Интересно, как ему понравилось новое Эллочкино амплуа?

Сомов стоял в углу мрачный, задумчивый, он смотрел исподлобья на некогда любимую женщину и, видимо, пытался осмыслить происходящее, соотнося это со знакомым ему многие годы образом близкого, как он считал, человека.

Ганс в салоне отсутствовал. Вероятно, стоял за штурвалом.