Лавка древностей. Том 1

Въ ту самую минуту, какъ наши путники поровнялись съ фурой, дородная дама подносила чашку къ губамъ — вмѣсто чайной она употребляла бульонную чашку: надо полагать, она любила, чтобы все вокругъ нея было почтенныхъ размѣровъ. Возводя очи горѣ, она потягивала китайскій напитокъ, въ который, вѣроятно, маленько перепало божественнаго нектара изъ подозрительной фляжки; впрочемъ, это только мои предположенія, совершенно не идущія къ дѣлу — и не замѣтила, какъ они подошли. Осушивъ чашку до дна, что потребовало не мало усилія съ ея стороны, она вздохнула, поставила ее на импровизированный столъ, и только тогда увидѣла близехонько около себя старика и ребенка, которые смиренно стояли возлѣ фуры и глядѣли на это чаепитіе такими восторженными глазами, какими могутъ глядѣть только голодные, усталые путники.

— Ба, да это, кажется, она. Да она-жъ, она! воскликнула хозяйка фуры, собирая крошки съ колѣнъ и бросая ихъ въ ротъ. — Слушай, дитя мое, кто выигралъ блюдо, какъ, бишь, оно называется?

— Какое блюдо, сударыня? спросила Нелли.

— Да то блюдо, что было назначено призомъ на другой день скачекъ?

— На другой день скачекъ?

Нелли недоумѣвала.

— Ну да, на другой день, на другой день. — Дородная дама начинала терять терпѣніе. — Неужели тебѣ такъ трудно отвѣтить, кто выигралъ призъ, когда тебя вѣжливо объ этомъ спрашиваютъ?

— Да я не знаю, сударыня.

— Не знаешь! ну вотъ еще, я собственными глазами видѣла тебя на скачкахъ.

Нелли струсила: что, если эта дама хорошо знакома съ фирмой «Шотъ и Кадлинъ»,

— Я еще пожалѣла, что такая молоденькая дѣвочка не гнушается обществомъ такой дряни, какъ Полишинель, на котораго и смотрѣть-то зазорно, продолжала дородная дама.

— Мы совершенно случайно попали въ ихъ компанію, оправдывалась Нелли. — Мы сбились съ пути, а они были такъ добры къ намъ, предложили идти вмѣстѣ съ ними. Позвольте спроситъ васъ, сударыня, вы знакомы съ ними?

— Знакома съ ними! съ негодованіемъ повторила дама. — Да ты не знаешь, что говоришь, дитя мое. Впрочемъ, тебѣ это прощается по молодости лѣтъ, по неопытности. Развѣ, глядя на меня, на мой караванъ, можно предположить, что мы ведемъ знакомство съ такими людьми?

— Нѣтъ, нѣтъ, сударыня. Простите, если я васъ чѣмъ нибудь обидѣла.

Нелли казалось, что она совершила нивѣсть какое преступленіе.

Извиненіе было благосклонно принято, но дородная дама долго еще не могла успокоиться: такъ обидно ей показалось это предположеніе. Нелли объяснила ей, что они были на скачкахъ только въ первый день, а теперь спѣшатъ въ городъ, чтобы тамъ переночевать. Замѣтивъ, что лицо дородной дамы начало проясняться, она отважилась спросить ее, сколько верстъ осталось до ближайшаго города. Прежде чѣмъ отвѣтить на ея вопросъ, дородная дама сочла нужнымъ сообщить имъ, что она ѣздила на скачки, но не съ караваномъ, а въ кабріолетѣ, слѣдовательно, вовсе не по дѣламъ и не ради наживы, а такъ, — для собственнаго удовольствія. До города же, по ея словамъ, осталось миль восемь.

Это извѣстіе опечалило дѣвочку; она чуть не заплакала, глядя на дорогу, надъ которой начинали уже сгущаться ночныя тѣни. Старикъ тоже тяжело вздохнулъ, опираясь на свой посохъ: имъ предстояло пропутешествовать всю ночь, а уже и теперь становилось темно. Хозяйка фуры начала было убирать чайную посуду, но, замѣтивъ, что личико дѣвочки отуманилось грустью, пріостановилась. Нелли простилась съ ней, подала руку дѣдушкѣ и они пошли. Когда они уже были шаговъ въ пятидесяти, та крикнула имъ, чтобы они вернулись.

— Подойди поближе, влѣзай сюда, говорила она, указывая Нелли на ступеньки фуры. — Скажи мнѣ откровенно, дитя мое, ты очень проголодалась?

— Нѣтъ, не очень, но мы устали, а до города еще такъ далеко!

— Ну все равно, голодны вы или нѣтъ, а все должны напиться у меня чаю. Надѣюсь, что вы ничего противъ этого не имѣете? обратилась она къ старику.

— Конечно, они прибавятъ вѣсу, отвѣчалъ Джорджъ недовольнымъ тономъ.

— Я тебя спрашиваю, много ли они прибавятъ вѣсу, повторила хозяйка. — Ты видишь, они не изъ полновѣсныхъ!

— Вдвоемъ они вѣсятъ, медленно протянулъ Джорджъ, съ головы до ногъ оглядывая старика и Нелли, — какъ настоящій знатокъ, который и на полъ унца не дастъ промаху, они вѣсятъ почти то же, что вѣсилъ Оливеръ Кромвель.

Нелли очень удивилась, услышавъ такое точное опредѣленіе вѣса человѣка, давнымъ-давно жившаго на свѣтѣ — она знала это изъ книгъ — но такъ какъ въ эту минуту хозяйка объявила, что беретъ ихъ съ собой въ фурѣ, дѣвочкѣ, на радостяхъ, некогда было углубляться въ этотъ вопросъ. Она отъ всего сердца поблагодарила дородную даму за ея доброту и, желая чѣмъ нибудь услужить, помогла ей убрать посуду. Когда лошади были уже запряжены, всѣ трое поднялись по лѣстницѣ въ фуру. Старикъ былъ въ восторгѣ. Хозяйка заперла дверь, Джорджъ свернулъ ступеньки и спряталъ ихъ подъ экипажемъ, и караванъ тронулся съ мѣста. Съ шумомъ и трескомъ грузно подвигался онъ по дорогѣ, дребезжа и громыхая всѣмъ своимъ корпусомъ. Даже молоточекъ у двери, за блестящую ручку котораго никому еще не приходилось дергать, поминутно стучалъ отъ сотрясенія.

XXVII