Лавка древностей

— Мы будем счастливы! — торопливо проговорил старик. — Пусти меня, Нелл. Счастье нам принесут карты иди кости. Я начну с малого, а потом выигрыши пойдут все крупнее и крупнее. Здесь многого не возьмешь, но впереди нас ждет богатство. Мне надо отыграться, вернуть свое, и это только ради тебя, моя Нелл.

— Боже, смилуйся над нами! — воскликнула девочка. — Какая злая судьба привела нас сюда!

— Молчи! — шепнул старик, зажимая ей рот ладонью. — Судьба не любит упреков! Она изменит нам, если ты будешь сетовать на нее. Кому это знать, как не мне!

— Ну, сударь, — сказал здоровяк. — Если вы не будете играть, отдайте нам карты.

— Иду, иду! — крикнул старик. — Садись, Нелл, садись и следи за игрой. Не печалься, родная, все, что я выиграю, пойдет тебе… все, до последнего пенни! Мы не скажем им про это, нет, нет! Не то они побоятся принять меня в игру, побоятся, что счастье будет на моей стороне. Ты только взгляни на них! Сравни себя с ними! Кто должен выиграть? Конечно, мы!

— Джентльмен передумал и решил не вступать в игру, — сказал Айзек, делая вид, будто хочет встать из-за стола. — Очень жаль, что у джентльмена не хватает смелости, а ведь не рискнешь — не возьмешь. Впрочем, ему виднее.

— Нет, я готов! Это вы сами замешкались. Мне-то давно не терпится начать.

С этими словами старик придвинул стул к столу, остальные тоже заняли свои места, и игра началась.

Девочка сидела тут же и с тревогой следила за ее ходом. Ей было все равно, придет ли к старику счастье, или нет, она думала только об этой безудержной страсти, вдруг охватившей его целиком, и не считала ни проигрышей, ни выигрышей. Ликуя при каждой, даже самой маленькой удаче, падая духом при каждом поражении, он так волновался, проявлял такое лихорадочное беспокойство, такую непомерную жадность, с такой хищностью хватал свои жалкие выигрыши, что ей, вероятно, легче было бы видеть его мертвым. И ведь она, сама того не желая, была причиной всего этого безумства, а он, игравший с ненасытной страстью, неведомой даже самым отъявленным картежникам, думал о ней, только о ней!

Между тем его партнеры — все трое мошенники и профессиональные шулера — играли хоть и сосредоточенно, но совершенно спокойно и хладнокровно, будто они-то и были преисполнены всех человеческих добродетелей. Лишь изредка то один, то другой из них улыбался соседу, или снимал нагар с тусклой свечи, или поглядывал в открытое окно, где за развевающейся на ветру занавеской вспыхивала молния, или недовольно прислушивался к особенно сильным раскатам грома, досадуя на такую помеху. Мысли их были заняты только картами, но, храня поистине философское спокойствие, они сидели словно каменные, ничем не выдавая ни своего интереса к игре, ни своего волнения.

Гроза бушевала три часа подряд; наконец молнии стали вспыхивать все реже, все слабее, раскаты грома, грохотавшего, казалось, над самой крышей трактира, постепенно перешли в глухое, хриплое ворчанье, а игра по-прежнему шла своим чередом, и девочка, забытая всеми, по-прежнему сидела у стола.

Глава XXX

Наконец и последняя партия кончилась, и мистер Айзек Лист единственный встал из-за стола в выигрыше. Его приятель и трактирщик приняли свою неудачу с чисто профессиональным мужеством. Айзек преспокойно сунул деньги в карман, словно с самого начала не сомневался, что счастье будет на его стороне, и не выказал по этому поводу ни удивления, ни радости.

В кошельке Нелл не осталось ни одной монеты, но хотя он лежал тут же, пустой, хотя остальные игроки давно поднялись со своих мест, старик все еще сидел за столом, сдавал карты и, раскрывая игру своих партнеров, смотрел, какие у кого были бы взятки в новой партии. Он оторвался от этого занятия лишь тогда, когда девочка тронула его за плечо и напомнила ему, что скоро полночь.

— Будь она проклята, наша бедность! Вот смотри, Нелл! — И он показал на разбросанные по столу карты. — Если б я мог продержаться еще немного, ну хоть самую малость, — счастье повернулось бы ко мне! Да, это ясно, как то, что здесь лежит тройка, а здесь восьмерка. Смотри!.. Вот… вот и вот!

— Оставь карты! Забудь их! — взмолилась девочка.

— Забыть? — воскликнул он, поднимая к ней свое испитое лицо и изумленно глядя на нее. — Забыть? Как же тогда мы разбогатеем, если я забуду о картах?

В ответ на это девочка только покачала головой.

— Нет, Нелли, — продолжал старик, гладя ее по щеке, — так нельзя! Надо отыграться при первой же возможности. Терпение, только терпение, и все будет хорошо, верь мне. Сегодня проигрыш — завтра удача. А без тревог и риска ничего не добьешься… Ну что ж, пойдем.

— А вы знаете, который час? — спросил мистер Гровс, покуривавший трубку в обществе своих приятелей. — Давно за полночь.

— И дождь льет как из ведра, — подхватил здоровяк.

— «Храбрый вояка» — трактир Джема Гровса. Мягкие постели. Дешевый постой для людей и скотины, — провозгласил мистер Гровс, цитируя свою вывеску. Время половина первого ночи.