Лавка забытых карт

Рик обернулся. Дверь, в которую они вошли, скорее угадывалась, чем была видна. Ну, не страшно… Поправив на плече моток верёвки, он зашагал дальше.

Джейсон нервно присвистнул.

— Осторожней, смотри, куда ступаешь… — посоветовала сестра. — А то ещё угодим в какую-нибудь ловушку.

Ребята свернули за угол и оказались в тесном коридоре с узкой лестницей, ведущей куда-то вверх. Через решётку в потолке пробивался солнечный свет. Джейсон поднял голову и зажмурился — лучи падали прямо на него.

Джулия обрадовалась:

— Наконец-то хоть немного солнца!

Рик покачал головой.

— Не может быть, — растерянно проговорил он. — Мы же не всю ночь провели в гроте…

Только тут Джулия заметила, что её часы стоят.

— Наверное, светает? — растерянно предположила она.

— Ну, думаю, солнце уже высоко поднялось, — взглянув на решётку, сказал Рик. — Иначе лучи не попали бы в люк вертикально. Невероятно. Неужели столько времени прошло? Нет, не может быть!

— Кто-нибудь из вас представляет, где мы находимся? — спросила Джулия, подходя ближе к друзьям.

— Я думаю всё ещё под Солёным утёсом. Может, чуть подальше от виллы Арго, — ответил Рик.

— Остаётся только убедиться в этом, — заключил Джейсон и стал подниматься по лестнице.

Его сестра и Рик двинулись за ним, но тут из-за решётки донеслись голоса:

— …груз смолы лучшего качества.

— Надеюсь, ты уже отправил его на рынок возле мастабы?

— Конечно, но сегодня трудно двигаться из-за всех этих проверок!

— Что ж, придется поблагодарить фараона за визит…

— А как же! Поблагодарю, и ещё как, если в следующий раз останется дома!

Голоса зазвучали неразборчиво, затем совсем стихли, и ребята в растерянности переглянулись.

— Вы тоже слышали? — спросила Джулия.

— Да… они говорили отчётливо, — ответил Джейсон.

— И слово… «фараон»?

— Да… Так называют цесарок, или фараоновых кур… Но…

— А ты, Рик?

Рыжеволосый мальчик открыл «Словарь забытых языков» и принялся листать его.

— Минутку, Джулия. Хочу понять, что такое мастаба.

Джейсон взбежал по лестнице и остановился перед кирпичной стеной.

— Ты, случайно, не знаешь, что такое мастаба? — спросила Джулия, поднимавшаяся вслед за братом, и, увидев стену, добавила: — Только не вздумай уверять меня, будто отсюда нет выхода.

Мальчик постучал костяшками пальцев по кирпичу:

— Выхода здесь и в самом деле нет. Но это… это ложная стена.

— Мастаба, — заговорил Рик с волнением в голосе, — египетская гробница в виде усечённой пирамиды. Внутри может быть украшена фресками. Вход в могильную камеру скрыт, чтобы в неё не проникли расхитители гробниц.

У Джулии округлились глаза:

— Египетская гробница? Могильная камера? Расхитители гробниц! — Она не могла поверить. — Джейсон, ты слышал?

Рик закрыл словарь.

— Скажите, что мне всё это снится… — восторженно проговорил он.

— Джейсон! — снова окликнула Джулия. — Джейсон, не молчи!

Джейсон недоверчиво улыбнулся.

— Так, значит, сработало… — пробормотал он, прислонившись к кирпичной стене. Там, на палубе «Метис», он всей душой пожелал попасть в… Египет!

Рик сразу понял друга:

— Всё ясно. Это не Килморская бухта. Килморской бухтой это быть не может.

— В каком таком смысле — быть не может? — рассердилась Джулия. — Что вы имеете в виду?

Рик указал на решётку над головой:

— Ты слышала разговор этих людей? Смола, мастаба, фараон.

Джейсон почувствовал, как радостно заколотилось его сердце.

Джулия повернулась и направила на брата указательный палец:

— Джейсон, ну-ка, теперь ты.

Она не закончила фразы, потому что в этот момент кто-то тихонько постучал в стену.

Над Килморской бухтой продолжала бушевать гроза. В такую погоду вряд ли кто-нибудь выйдет в море, однако маяк все равно работал. На башне горел ровный оранжевый свет, хорошо заметный издалека, работали и прожекторы: два белых конуса, медленно перемещаясь, шарили в ночной темноте.

Посёлок внизу спокойно спал, и только одна машина стремительно неслась по пустынным улицам — огромный чёрный автомобиль, один в один как в гангстерских фильмах. Новенькие дворники скользили по лобовому стеклу, словно конькобежцы по льду. На крутом повороте затенённые стёкла не смогли задержать яркого луча прожектора, и ослеплённый водитель остановил машину.

С заднего сиденья тут же раздался сердитый женский голос:

— Никогда больше не делай так!

Водитель что-то буркнул в ответ и снова нажал на педаль газа.

Машина проехала мимо каменного мола, оставив маяк позади, и свернула в узкую, кривую улочку, поднимавшуюся от моря.

— Здесь не проехать, — недовольно заметила женщина.

— Зато быстрее, — ответил водитель.

Женщина хмыкнула и откинула назад светлые волосы. В зеркале заднего вида блеснули её длинные фиолетовые ногти.

Машина выехала на круглую площадь, в центре которой высилась конная статуя. Несколько чаек укрывались от дождя под брюхом бронзового коня.

— А, понятно теперь, для чего нужно искусство, — усмехнулся водитель и направил машину в переулок. Здесь было так много воды, что, казалось, лимузин плывет по маленькой бурной реке, преодолевая течение.