Лавкрафт: Биография

Вопреки неумению Лавкрафта преподносить материал, Райт купил рассказ за сто шестьдесят пять долларов. Он был напечатан в «Виэрд Тэйлз» за февраль 1928 года.

Согласно списку, который Лавкрафт вложил в более позднее письмо, рассказом, последовавшим за «Зовом Ктулху», был «Холодный воздух» (три с половиной тысячи слов). Этот пустячок — традиционные ужасы с небольшой долей научной фантастики, явное подражание рассказу По «Правда о том, что случилось с мистером Вальдемаром».

Герой рассказывает, как, проживая в пансионате в Нью-Йорке, он знакомится с жителем того же дома доктором Муньосом. Этот пожилой врач — испанец живет в комнате, в которой холодильной установкой поддерживается низкая температура. По прошествии времени установка ломается. Муньос умирает и тотчас распадается на то, что По в похожем рассказе назвал «полужидкой омерзительной гниющей массой». Муньос в действительности был мертв уже восемнадцать лет, но сохранялся в живом виде при помощи передовой медицинской техники и холода.

Во время посещения Бостона Лавкрафт осмотрел квартал очень старых домов в Норт-энде. Он слышал о тоннелях, соединяющих подвалы домов, предположительно использовавшихся контрабандистами в колониальные времена, и это предание положило начало рассказу «Модель Пикмана» объемом в пять тысяч слов.

«Модель Пикмана» — более традиционный рассказ для «Виэрд Тэйлз», нежели большинство произведений Лавкрафта. Герой рассказывает своему другу Элиоту об эксцентричном бостонском художнике Ричарде Аптоне Пикмане. Происшествие, связанное с Пикманом, закончилось для него нервным потрясением, из-за которого он теперь не может заходить в бостонскую подземку. Сам же Пикман исчез.

Художник, по словам рассказчика, обосновал свою студию в подвале одного из старинных домов Норт-энда. Там он писал вселяющие ужас картины пиршествующих гулов[398]. На особенно жутком полотне приколота фотография, на которой изображена чудовищная модель картины, из-за нее-то рассказчик (подобно многим героям Лавкрафта) заходится криком и убегает: «… Ей-богу, Элиот, это была фотография с натуры»[399].

Рассказ относится к среднему разряду лавкрафтовских произведений или даже несколько ниже, поскольку проявляет свою эффектность слишком рано. При последующем посещении Бостона Лавкрафт к своему ужасу обнаружил, что древние дома, на которых был основан его рассказ, были все снесены в развитии недвижимости.

Позже в 1926 году Лавкрафт написал еще два коротких рассказа: «Серебряный Ключ» и «Таинственный дом в туманном поднебесье». «Серебряный Ключ» (пять тысяч слов) — еще один рассказ, погруженный в дансейнинский сновиденческий мир Лавкрафта, или, скорее, это рассказ о Рэндольфе Картере, когда он больше не может попадать в сны: «Когда Рэндольфу Картеру исполнилось тридцать лет, он потерял ключ от ворот снов. До этого времени он компенсировал прозаичность жизни еженощными путешествиями в удивительные и древние города за пределами пространства и в прекрасные, неслыханные края садов за неземными морями. Но когда его сковал средний возраст, он почувствовал, что эти привилегии мало-помалу ускользают от него, пока наконец он не лишился их совсем. Больше не плыли его галеры по реке Укранос мимо позолоченных шпилей Франа и не ступали его караваны слонов через благоухающие джунгли Кледа, где позабытые дворцы с растрескавшимися колоннами из слоновой кости спали, прекрасны и нетревожимы, под луной».

Для Лавкрафта было типично определять средний возраст начиная с тридцати. Друзья Картера пытаются убедить его в важности реального мира: «Поэтому Картер старался делать то же, что и другие, и притворялся, будто банальные события и чувства приземленных умов важнее фантазий редкостных и утонченных душ»[400].

С грустью размышляя о том, «как пусты, ненадежны и бессмысленны все человеческие устремления», Картер пробует религию, науку, оккультизм, путешествия и писательство — но все напрасно. Он находит лишь «боль, уродство и отсутствие гармонии… нужду и лишения». На протяжении нескольких страниц Лавкрафт распространяется о том, как Картер страдает от «суетности и тщетности реальности».

Наконец, Картер вспоминает о фамильной ценности в виде большого серебряного ключа. Он возвращается в пристанище детства близ Аркхэма, при помощи ключа вновь становится мальчиком и исчезает из реального мира. Рассказчик полагает, что Картер использовал ключ для возвращения в свой мир снов: «Я спрошу его, когда увижу, ибо я ожидаю вскоре встретить его в неком сновиденческом городе, который мы оба раньше посещали. В Ултаре, что за рекой Скай, ходят слухи, что новый король восседает на троне Илек-Вада, этого легендарного города над пустотелыми скалами из стекла, возвышающимися над сумеречным морем, в которых бородатые гнорри с плавниками создают свои необыкновенные лабиринты…»