Один из величайших парадоксов литературной карьеры Лавкрафта заключается в том, что он поглощал такие высокохудожественные плоды западной культуры, как греческая и латинская литература, пьесы Шекспира, поэзия Китса и Шелли, и при этом не стеснялся возиться в самых дешевых экземплярах массовой прозы. На протяжении всей жизни Лавкрафт решительно отстаивал ценность «странной литературы» (в отличие от некоторых современных критиков, которые бездумно превозносят и хорошее, и плохое, хвалят и художественную изысканность, и штампованную банальность в образчиках «популярного чтения» – как будто ценность литературы определяется тем, что любят читать полуграмотные люди) и категорически отказывался (и правильно делал) считать «странные» произведения из серии бульварных романов и палп-журналов настоящей литературой, однако все равно жадно их поглощал. Лавкрафт понимал, что читает ерунду, и все-таки продолжал ее читать.
В бульварных романах теперь находят не только социологическую, но и литературную ценность, поскольку их (и популярную художественную литературу вообще) читали все слои населения. Такое мнение зародилось еще в 1929 г., когда Эдмунд Пирсон отметил в своем исследовании, что в юности многие выдающиеся писатели (Бут Таркингтон, Самюэль Гопкинс Адамс, Марк Коннелли, Уильям Лайон Фелпс) любили бульварные романы. Впрочем, не стоит забывать о том, что «десятицентовые» и «пятицентовые» романы в основном читали подростки, а также бедные и малообразованные люди. Все эти книги были устроены одинаково: любой ценой показать динамичное действие, пусть даже не очень правдоподобное, добавить в конец каждой главы захватывающий сюжетный поворот и неестественные диалоги, изобразить стереотипного героя, упростить структуру. Разве могли они позитивно повлиять на человека, стремившегося писать серьезные произведения? Когда Лавкрафт научился смотреть на книги критически и отличать хорошую литературу от плохой, то понял, что такие приемы использовать нельзя. Правда, к тому времени он прочитал уже так много бульварных романов и последовавших за ними палп-журналов, что, как сам справедливо утверждал, отчасти они повлияли на его стиль и немного его подпортили.
Лавкрафт не стремился рассказывать друзьям по переписке о том, что читал бульварные романы, но кое-где случайно об этом упоминает. В 1935 г. он пишет: «Если б я сохранил “пятицентовые” романы, которые читал тайком 35 лет назад – “
Интереснее всего, пожалуй, рассмотреть героя по имени Олд Кинг Брейди, ведь персонажа «Тайны кладбища» зовут Кинг Джон и описывается он как «известный детектив с Запада». Олд Кинг Брейди хоть и не упоминался в вестернах, зато был детективом. Первые романы об Олд Кинге Брейди в основном сочинял Фрэнсис Вустер Даути, и во многих из них, как и в «Тайне кладбища», есть намеки на сверхъестественное[200]
. Если Лавкрафт продолжал читать «Секретную службу», то с этим связано наличие некоторых книг в его библиотеке: «История секретной службы Соединенных Штатов Америки» (1868) Лафайета Чарльза Бейкера и «Захват поезда: история секретной службы во время последней войны» (1885) Уильяма Питтенгера. Возможно, как раз в тот период он читал и эти книги. К тому же в начале 1890-х в издательстве «Бидл» выходила серия книг о детективе Принце Джоне (автор – Джозеф Э. Бэджер-мл.). Не могу утверждать, что в Кинге Джоне Лавкрафт соединил Олд Кинга Брейди и Принца Джона (даже в виде сочетания имен), однако его герой определенно был детективом из бульварных романов.Да и «Тайна кладбища» – самый что ни на есть бульварный роман в миниатюре, что видно уже по его подзаголовку с типичным для первых «десятицентовых» и «пятицентовых» романов «или…». Действие развивается крайне динамично, и за двенадцать коротеньких глав (в некоторых всего по 50 слов) мы узнаем о следующих страшных событиях.