Лавкрафт. Я – Провиденс. Книга 2

В Нью-Йорке Лавкрафт также посетил недавно открывшийся Музей Николая Рериха (в то время он находился на пересечении 103-й улицы и Риверсайд-драйв, теперь же на Западной 107-й улице, 317). Рерих (1874–1947), русский художник, несколько лет провел в Тибете и стал буддистом. В его картинах с изображением Гималаев чувствуется грандиозность – как в намеке на бескрайность гор, так и в необычно ярких цветах. Его работы невозможно отнести ни к какому из течений в западном искусстве того времени, и ближайшим аналогом, пожалуй, можно назвать только русское народное творчество. Лавкрафта пошел в музей вместе с Лонгом, и картины его поразили: «Мы с Белнэпом никогда прежде там не бывали, и эти оригинальные причудливые картины привели нас в восторг. Рерих однозначно является редким творцом, повидавшим странные и пугающие тайны вне пространства и времени и сумевшим передать некоторую долю увиденных им чудес»¹¹⁷. Вряд ли Рерих сознательно стремился к фантастическому жанру в своем творчестве, однако в понимании Лавкрафта он вставал в один ряд с такими представителями «странного» искусства, как Гойя, Гюстав Доре, Обри Бердслей, С. Г. Сайм, Джон Мартин (художник и иллюстратор в стиле романтизма) и Кларк Эштон Смит (вопросы вызывает только последнее из перечисленных имен).

В остальном за две недели в Нью-Йорке Лавкрафт посетил еще несколько музеев (Метрополитен и Бруклинский) и по традиции встретился с давними друзьями, а вечером двадцать четвертого мая в гостях у Лавмэна неожиданно столкнулся с Хартом Крейном. Той весной как раз опубликовали «Мост», и Харт стал «одним из самых прославленных и обсуждаемых представителей современной американской литературы». Лавкрафт описывает его одновременно с восхищением и с жалостью:

«Войдя, он завел разговор о разных стадиях алкоголизма и о том, какое количество виски следует выпить, чтобы успешно выступить на публике, но как только завязалась дискуссия на тему поэзии и философии, эта низменная сторона его странной двойственной личности исчезла, будто с него сняли маску: перед нами предстал образованный человек, обладающий умом и хорошим вкусом и способный поддерживать невероятно интересную и глубокую беседу. Рецензенты и критики наконец-то „признали“ бедолагу образцовым американским поэтом, и вот он, будучи на пике славы, пребывает на грани психологического, физического и финансового надлома и не знает, сможет ли однажды найти вдохновение для создания еще одного серьезного литературного произведения. Примерно на протяжении трех часов бедняга Крейн участвовал в горячих интеллектуальных спорах, после чего отправился на поиски очередной порции виски, чтобы забыться до самого утра!»¹¹⁸

Как ни печально, Лавкрафт очень проницательно оценил ситуацию – два года спустя Крейн покончил с собой. Лавкрафт называл «Мост» «творением поразительного уровня», хотя я сомневаюсь, что ему действительно могла понравиться эта чрезвычайно запутанная, хотя и наделенная яркими образами поэма, даже с учетом его «новых» взглядов на суть поэзии. Вероятно, Лавкрафту пришлись по вкусу трогательные строки о последних днях жизни Э. По:

И когда твою тошнотворную плоть тащили
Той ночью дрожащими руками через Балтимор —
В ту последнюю ночь голосования
Отказался ли ты, По, от билета?¹¹⁹

Около второго июня Лавкрафт на несколько дней поехал в Кингстон к Бернарду Остину Дуайеру, и они провели много времени на природе, что было особенно приятно для Говарда после пребывания в большом городе. Отсюда он направился по Тропе ирокезов (где все-таки начал ходить автобус) в Атол, чтобы повидаться с У. Полом Куком и Г. Уорнером Мунном. Поскольку Кук недавно перенес нервный срыв, Лавкрафт остановился в пятикомнатной квартире Мунна на Мэйн-стрит, 451. Они снова посетили Медвежью берлогу и несколько атмосферных кладбищ. Новым открытием стали впечатляющие Водопады Доана к северо-востоку от Атола. По словам Лавкрафта, «готовился к печати, хотя может выйти только в следующем году»¹²⁰ новый номер журнала Recluse, в котором, естественно, был рассказ «Загадочный дом на туманном утесе» – только вот издание так и не увидело свет.