Лавочка мадам Фуфур

Я думал, она меня поцелует – мне вспомнилась огромная, увешанная гирляндами ёлка, огни на которой загорались, только когда целовались, замыкая контур, влюблённые, державшие в руках концы гирлянд. Но она просто бросила снежный шар об стену – со всей силы. В глазах Фуфур мелькнул страх, во взгляде Иляны полыхнуло торжество. У меня в глазах всё просто начало белеть – может быть, от искусственного снега, который выпорхнул из шара и разлетался, накрывая всё вокруг и поднимаясь до самого неба.

Я вспомнил слова Иляны: вся земля – большой белый снег, большой снежный шар… Сложно поспорить. Земля с её атмосферой в снегопад – тот же огромный, прекрасный снежный шар. А такие, как Фуфур, как я, способные управлять альтернативами и временем, – трещины на его поверхности. Из-за нас матрица искажается, и снег летит вертикально вверх, и наступает хаос, и возникают временны́е петли и коллапсы, повороты и разветвления, необходимость придумывать и использовать иллюзии и корректоры…

Так быть не должно. Это неестественно. Мы и наши умения – шрамы и трещины на огромном снежном шаре Земли.

Я выглянул в окно – белизна крепчала. Может быть, ещё получится?.. Я круто развернулся, преодолевая всё-таки пришедшую дурноту, схватил в охапку Иляну и поволок её к тамбуру. По пути как мог сконцентрировал воздух у выхода. Если у меня хватит сил, то Иляна просто приземлится на воздушную подушку у рельсов… Я вышвырнул её вон и какие-то мгновения ещё различал её фигуру в вихре снега и воздуха.

В следующую секунду – уже издалека – до меня долетел её мысленный крик о том, что всё в порядке, что этого она и ждала. Врала, конечно, – ну какая барышня ждёт, что её выкинут из поезда?

А поезд мчался, всё разгоняясь, и снег летел вертикально вверх, и мы рассекали, пересекали время, пространство, реальности – всё то, чего человек не должен касаться ни наукой, ни интуицией, ни чем-либо другим. А в итоге нас ждало то самое будущее, которое мадам заготовила для всех неугодных, – белая дыра.

…Грохот стихал. Я знал, это последняя станция, абсолютная пустота. На прощание глаза заслонил густой белый свет. Не знаю, чем он был для Фуфур, но для меня он состоял из яблоневых лепестков, первого снега и чистого листа, на котором я так и не написал ни слова своей истории.

КОНЕЦ