Лазарев

Если мы прибавим сочинения участника экспедиции профессора И. М. Симонова: «Шлюпы «Восток» и «Мирный», или Плавание россиян в Южном Ледовитом океане и около света», и его «Слово об успехах плавания шлюпов «Восток» и «Мирный»- около света», мы будем иметь картину всех главных событий, протекавших на флагманском корабле.

Однако до самого последнего времени не было подробных данных о гидрометеорологических наблюдениях экспедиции по той причине, что шканечные (вахтенные) журналы обоих кораблей в наших архивах до сих пор не найдены. Лишь введение в 1963 году в научный обиход так называемой карты Беллинсгаузена позволило устранить этот недостаток. Любопытно, что до сих пор еще оживают материалы, о которых знали, но не обращали на них внимания. Так было и с данной картой. Она была передана в архив гидрографического департамента самим Беллинсгаузеном, значилась в каталогах этого архива, но о ней в каталогах было сказано столь невразумительно, что мимо нее проходили многие исследователи, занимавшиеся историей первой русской антарктической экспедиции. Лишь в 1963 году эта рукописная карта была переиздана в натуральную величину Арктическим и антарктическим научно-исследовательским институтом1. Перед нами огромная карта, из 15 больших листов ватманской бумаги, на которой нанесены курсы обоих кораблей, дана метеорологическая и гидрологическая обстановка, приведены ледовые условия и, наконец, встречи с представителями фауны Антарктики. Из этой карты мы узнаем подробнейшие данные о температуре воздуха, направлении и силе ветра, атмосферном давлении и, главное, имеем отныне детальные сведения о встреченных льдах. Карта составлялась под руководством Беллинсгаузена всем личным составом экспедиции на последнем этапе путешествия, перед возвращением на родину. Удалось установить, что обозначения характера льдов в карте написаны рукой начальника экспедиции. [1 «Первая русская антарктическая экспедиция 1819-1821 гг.». Карта введена в научный обиход доктором исторических наук М. И Беловым. При карте сборник статей (166 стр.). Ленин» град, 1963].

Трудности и опасности, которые преодолевали русские мореплаватели во время плавания, их мужество и героизм, описанные в этих сочинениях, изумительны.

Надо, однако, сказать, сто книгам, посвященным описанию плавания Беллинсгаузена - Лазарева, явно не повезло с самого начала. Приходится поражаться тому бюрократическому равнодушию, которые Беллинсгаузен встречал, продвигая в печать свою книгу. Лишь через три года после окончания плавания Фаддей Фаддеевич сдал свой труд для опубликования. Но финансовое ведомство не отпустило на печатание книги ни одной копейки. Тщетно хлопотал Беллинсгаузен и доказывал, что труд необходимо издать немедленно, иначе открытия и заслуги русских моряков смогут оспаривать иностранцы. Борьба со льдами Антарктики оказалась для Беллинсгаузена не столь трудной, как борьба с тупоумием правительственных канцеляристов. И конечно, дело провалилось бы, если бы сам Николай I из средств кабинета не отпустил небольшую сумму на издание лишь половины намеченного тиража, то есть всего 600 экземпляров. Скопидомство и недомыслие принесли свои плоды. Изданная в 1831 году в ничтожно малом количестве экземпляров, книга стала достоянием лишь немногих специалистов.

Не приобрела никакой популярности и изданная в 1822 году брошюра участника плавания профессора астрономии Казанского университета И. М. Симонова.

Помимо труда самого Беллинсгаузена и Симонова, существуют еще записи матроса Егора Киселева, озаглавленные им «Памятник». Вызывает удивление самый факт написания мемуаров простым матросом в эпоху, когда большинство их было малограмотно. Таков скудный запас источников о плавании шлюпа «Восток».

Еще хуже обстоит дело со шлюпом «Мирный», где командиром был М. П. Лазарев, дела и жизненный путь которого интересуют нас в настоящей книге прежде всего.

За исключением письма Лазарева к Шестакову и опубликованных в «Сыне Отечества» за 1822 год кратких писем доктора с «Мирного» Н. Галкина, мы до последнего времени не располагали трудом, в котором автор-очевидец поведал бы обо всем, что ему довелось наблюдать и перечувствовать на «Мирном».