Лазарит

— Эльфом Генри прозвали валлийцы, — пояснила леди Джоанна. — И все из-за его глаз. Они светло-голубые, миндалевидные, а их уголки как бы слегка оттянуты к вискам. Валлийцы считают, что они в точности такие, как у маленького народца: так называют в Англии эльфов — духов лесов и вод. Кроме того, Генри красив и беспечен, как эти эфирные существа. Валлийцы, пожалуй, правы, ибо большего сумасброда в роду де Шамперов еще не бывало! Только представьте: отец вверил ему управление нашими замками на границе с Уэльсом, а Генри тотчас устроил там рыцарский турнир, пригласив на него не только рыцарей со всей округи, но и полудиких простолюдинов-валлийцев. В результате турнир едва не обернулся кровавым сражением, и брату с трудом удалось остановить беспорядки. Вдобавок Генри сумел очаровать одну из дочерей лорда Мортимера, чьи владения находятся по соседству, а когда дело уже шло к свадьбе, неожиданно расторг помолвку, влюбившись в какую-то тамошнюю дикарку. А та умудрилась сбежать от него, и он отправился в горы Уэльса чуть ли не в одиночку — разыскивать свою возлюбленную.

К слову, среди валлийцев Генри приобрел славу отчаянного храбреца, но его дружба с ними едва не рассорила его с английскими лордами, а в лице Мортимеров он приобрел могущественных врагов. В итоге отец приказал сыну вернуться на восточное побережье, лишил его права управлять нашими землями в Валлийской марке[82] и велел посвятить себя духовной стезе. Поскольку по закону все владения де Шамперов унаследует Гай, Генри предстояло стать служителем церкви, а это при его знатности сулило быстрое продвижение к вершинам церковной иерархии.

Но Генри поступил иначе. Объявив, что нет ничего на свете скучнее литаний и запаха ладана, он отказался от наследства и стал бродячим рыцарем — из тех, что переезжают с турнира на турнир, где бы те ни происходили. В итоге он одержал немало побед и стяжал множество наград, и о нем заговорили как об одном из самых выдающихся турнирных бойцов Англии. Все это время он не поддерживал никаких связей с семьей. Но кровь есть кровь, и когда несколько лет назад в самый канун Рождества он появился в Гронвуде вместе со своей валлийкой и малолетним сыном, наша матушка расплакалась от счастья, а отец простил его, умилившись тем, что своего первенца Генри назвал в его честь.

— История вашего брата-эльфа — готовая баллада! — с улыбкой заметил Мартин. — Видимо, де Шамперы и впрямь очень дружны, если простили непокорного сына и для него все окончилось столь благополучно.

Джоанна мечтательно смотрела в огонь.

— Ах, сэр, если бы вы знали, как великолепны пиры в Гронвуде в Сочельник, когда там собирается вся семья. Ибо де Шамперы, где бы они ни были, в эти дни всегда вместе. И какая музыка звучит тогда под сводами Гронвуда, сколько смеха и веселья, сколько детских голосов!.. — Она тряхнула головой, отгоняя видение, и вновь заулыбалась. — Рано или поздно я снова буду вместе с ними. И это величайшее счастье — знать, что у тебя есть дом и люди, которые тебя всегда ждут и встретят с неизменной радостью!

Сердце Мартина внезапно сжалось. Ничего и никогда он не хотел так, как иметь дом, под кровом которого можно забыть обо всех превратностях жизни. Он вспомнил семью Ашера бен Соломона, его седые кудри и лукавый взгляд, всегда приветливую и ласковую к нему госпожу Хаву, их веселых дочерей и внуков. Иосиф вскоре будет с ними… И там Руфь, которая ждет его и любит…

Что ж, когда-нибудь и у него будет семья, и ему не придется чувствовать себя неприкаянным странником без рода и племени. Но для того, чтобы это случилось…

Подняв голову, он пристально взглянул на леди Джоанну. Вот она — первая ступенька той лестницы, по которой ему придется взойти, чтобы обрести дом и тех, для кого он станет родным и близким!

— Видит Бог, все мы однажды вернемся домой, мадам. Я примкну к моим братьям по ордену, а вы снова встретите Рождество в Гронвуде. И то, что случилось с вами здесь, превратится в мимолетное воспоминание. — Он сопроводил эти слова выразительным взглядом и тотчас заметил, что на лице молодой женщины отразилось волнение.

Маленькая победа: похоже, леди Джоанна огорчена тем, что им вскоре предстоит разлучиться.

Извинившись, Мартин поднялся, поправил ножны меча на поясе и добавил, что время уже позднее, леди необходимо как следует отдохнуть, а его обязанность — охранять лагерь до тех пор, пока его не сменит один из воинов капитана Дрого.

Но едва рыцарь оказался за пределами освещенного костром круга, как на него едва не налетел сэр Обри.