Лазо

— Правильно, — поддержали комитетчики.

Пригласили фельдфебеля.

— Поднимай роту.

— Есть поднять роту!

В ночной тишине внезапно раздалась команда.

— Рота, в ружье!.. Стройсь!..

Не прошло и пяти минут, как во дворе казармы солдаты построились.

— Смир-р-но! — скомандовал фельдфебель.

К солдатам обратился Лазо.

— Товарищи! — волнуясь, начал он. — Вы уже знаете, что в Петрограде восстали рабочие и солдаты. Они свергли Временное правительство и установили советскую власть.

— Ура! — разнеслось по всему двору.

— Нам доверено, товарищи, — продолжал Лазо более твердо и уверенно, — ответственное дело. Исполнительный комитет Совета поручает нам занять правительственные учреждения в Красноярске и установить здесь рабоче-крестьянскую советскую власть.

— Выполним, товарищи, это высокое поручение! — закончил Лазо свою короткую речь.

Солдаты восторженно откликнулись на этот призыв. Воинская часть присоединилась к красногвардейцам, и они вместе под руководством Лазо, Позднякова и Соловьева дружно отправились выполнять революционное задание.

В ночь с 28 на 29 октября в Красноярске была установлена советская власть.

Однако воинские части были еще не полностью в преданных и верных советской власти руках. По указанию Исполкома, 31 октября за подписью председателя солдатской секции Лазо и секретаря Позднякова по красноярскому гарнизону был издан приказ, который должен был парализовать антисоветскую деятельность командного состава гарнизона.

В этом документе указывалось, что все приказы по гарнизону и по отдельным частям (полку, дружине и т. д.), не имеющие подписи председателя солдатской секции или комитета части, считаются незаконными.

«Не исполняйте их! — писали Лазо и Поздняков. — Не дайте увлечь себя ни на одно выступление помимо Исполнительного комитета. Сохраняйте и поддерживайте революционную дисциплину. Только выдержка и единство действий обеспечат успех революции».

БОЕЦ И ДИПЛОМАТ

С первых же дней Октябрьского переворота волны революции разлились по всей необъятной территории России.

Офицеры, юнкера, купцы, фабриканты и помещики, в страхе бежавшие из Советской России в Сибирь и на Дальний Восток, начали сколачивать там контрреволюционные банды. С помощью своих вдохновителей — империалистов США, Японии, Англии и Франции — они надеялись свергнуть еще не окрепшую советскую власть и восстановить старые порядки.

Впрочем, империалистические державы начали вмешиваться в русские дела еще до октября 1917 года. После Февральской революции они всячески поддерживали Временное правительство, снабжали его деньгами, рассчитывая задушить революцию, закабалить Россию и беспрепятственно грабить ее естественные богатства. Не в меру ретивые заокеанские дельцы, не стесняясь, начали рассматривать Россию чуть ли не как свою «волость». Американским империалистам отнюдь не уступали и их японские коллеги. Оба партнера договаривались с Временным правительством о купле-продаже богатств Дальнего Востока оптом и в розницу.

Японские империалисты старались по возможности опередить своих единомышленников и друзей из Нового Света.

Посетивший в июне 1917 года редакцию читинской газеты «Забайкальская новь» представитель японской буржуазной газеты «Осака-Майничи-Симбун» заявил: «Япония чрезвычайно заинтересована теперь естественными богатствами вашего края. Нашу страну интересуют ваши горные богатства и сырье. Японские капиталисты готовы вложить свои капиталы для учреждения торгово-промышленных предприятий».

После Октябрьской революции империалисты объединили свои усилия, чтобы уничтожить Советскую республику. Они организовывали мятежи, снабжали своих агентов оружием, деньгами, боеприпасами, обмундированием, готовились к военной интервенции, стремились они задушить советскую власть и «костлявой рукой голода», организовав экономическую блокаду нашей страны. Американское правительство запретило отправлять продовольствие в Россию до тех пор, пока у власти большевики.

В конце 1917 года в различных городах и районах России под руководством эсеров начались выступления контрреволюционных сил, стремившихся ликвидировать только что образовавшуюся молодую Советскую республику и захватить власть в свои руки. Такую попытку предприняли враги революции — белогвардейские офицеры, юнкера, буржуазия, бывшие крупные царские чиновники — и в Иркутске.

В ночь на 8 декабря несколько тысяч хорошо вооруженных офицеров и юнкеров подняли мятеж.

На помощь иркутским большевикам из Красноярска был послан Сергей Лазо с отрядом красногвардейцев.

Готовясь к боям, Лазо писал матери и младшему брату:

«Дорогие мои!

Милая мама и милый мой Степа. Пишу десятого декабря утром со станции Иркутск, куда я только что приехал. В городе один за другим, время от времени, громыхают артиллерийские выстрелы. Сейчас иду в девятый полк и, конечно, сразу попаду на работу, тем более, что меня здесь немного знают. Думал написать тебе отсюда открытку, но боюсь до поры до времени тебя беспокоить, пересылаю это письмо в надежные руки в Красноярск, откуда его тебе перешлют, если что случится…