Лазоревый день. Книга первая (СИ)

В городе жили два вида существ. Не расы, а именно виды, хотя и близкие друг другу, — наиболее разумное объяснение тому, что не существовало особей с переходным или смешанным фенотипом. Все короткошёрстые жили во дворце, волосатики — в бараках, выстроенных по периметру города. Короткошёрстых насчитывалось сотни три, считая детей. Число волосатых значительно превышало тысячу. На них возлагалась вся грубая физическая работа. Было ли их положение здесь рабским? Никакого насилия, конфликтов в отношениях между видами, люди пока не заметили. Создавалось впечатление, что это сообщество на удивление сплочённое и миролюбивое. Почему же пришельцев они встретили откровенно враждебно? В этом вопросе Давид и Русана прийти к единому мнению не могли. Девушка считала, что их отождествили с какими-то внешними врагами. Ароян же склонялся к мысли, что виной всему страх перед непонятным, неожиданным.

Жизнь в селении текла размеренно и неторопливо. С восходом солнца из дворца появлялись его обитатели, поднимали волосатиков, приступали к повседневным обязанностям. Трижды в день работа прерывалась для совместной трапезы, а заканчивалась, когда солнце опускалось за горизонт. Город сразу пустел, но в окнах дворца вспыхивали светильники, в некоторых комнатах они продолжали гореть почти до утра. Светящийся огоньками дворец посреди раскинувшейся на сотни километров первобытной тьмы казался Русане плывущим в ночи старинным кораблём, а они с Давидом — потерпевшими кораблекрушение на маленьком тонущем плоту. Обречённые отчаянно машут руками, кричат, но корабль не замечает их, неудержимо плывёт своим таинственным курсом. Она поделилась фантазией с Арояном. Тот посмотрел удивлённо, но ничего не сказал.

Впрочем, их «плот» тоже был освещён всю ночь. Стоило сумеркам сгуститься, как стражники зажигали факелы в углах клетки. Такой же был прикреплён над скамьёй наблюдательницы. Она никогда не пустовала, туземки сменялись с пунктуальностью вахтенных. Чаще всего это была сама хозяйка дворца, а спустя несколько дней Русана и Давид научились узнавать и прочих «надсмотрщиц». Их оказалось всего три, видимо, кому попало такую ответственную миссию не доверяли. Женщины разговаривать с пленниками не пытались. Сидели, смотрели, время от времени что-то записывали в белых «альбомчиках».

«Диковинная добыча» постепенно превращалась в обыденную, неотъемлемую частью городка. Туземцы всё реже останавливались, проходя мимо клетки, всё равнодушней были взгляды, которые ловили на себе люди. Разве что стайки детей иногда прибегали поглазеть, но и их любопытства хватало ненадолго. Возможно, они надеялись увидеть ещё какой-нибудь трюк, вроде продемонстрированного самцом в первый день? Но существа в клетке большей частью лежали на травяной подстилке или сидели, тихо переговариваясь, или бродили взад-вперёд, дёргая конечностями, разминались. Русана в общем-то понимала аборигенов, старалась представить своё поведение в сходных обстоятельствах. Подумаешь, невиданные зверушки в клетке! Первый день очень интересно, а через неделю и не взглянешь. Если не знать, что зверушки — разумные существа с другой планеты.

Интересно всё же, кто они в глазах аборигенов? Загадка не давала Русане покоя. Любое предположение разваливалось, натыкаясь на кучу логических нестыковок. Их не могли принять за лазутчиков из вражеского племени — очень уж заметны морфологические различия. Не могли счесть редкими животными — охотники наверняка отлично знакомы с фауной островов, да и разумность пришельцев аборигенами под сомнение не ставилась. И не похоже было, что их спутали с богами или демонами — этих обычно пытаются задобрить, наказать, убить, в крайнем случае. Но не держат в клетке, регулярно предлагая еду, питье и вынося ночной горшок! Тогда кем их здесь считали?!