Лазоревый мундиръ II: Смертоцвет

Наконец, пурпурное сияние заслонило для Германа большую часть мира, он сделал еще один шаг, рванулся из последних сил и упал, покатился кубарем, но уже не по каменному полу, а по деревянной мостовой, возле которой был открыт портал.

Яркий дневной свет с непривычки ослепил Германа. Он услышал громкий стон: рядом с ним упала Ариадна и просто лежала лицом вниз. Последним из портала Ферапонтов, в руках он сжимал ящик на треноге, и до Германа не сразу дошло, что это профилизатор, про который он в суматохе успел забыть.

Снаружи, казалось, ничего не изменилось. Коллапс мира-осколка никак не отразился на здешней действительности. Разве что, портал теперь был гораздо менее ярким. Его сияние было едва различимо, а спустя несколько мгновений и вовсе погасло.

— Как вы это сделали? — спросил Ферапонтов, уставившись на Германа.

— Сделал… что? — спросил тот, сплюнув каменную крошку.

— Бросьте! — глаза путешественника горели лихорадочным огнем. Чувствовалось, что ни собственная усталость, ни лежащая ничком и не подающая признаков жизни Ариадна не беспокоит его так, как ответ на его вопрос. — Как вы справились с этим существом? Что вы применили? Что это за жандармская магия такая, что заставила его…?

— Неважно, — ответил Герман, еще раз сплюнув. — Важно другое: эта штука зафиксировала профиль?

— Зафиксировал, — Илья Ильич виновато вздохнул. — Мой собственный. Я стоял совсем рядом с прибором, когда вливал силу и удерживал портал. Из-за этого образовался более сильный след, и все датчики записали его. Простите, некогда было об этом подумать.

— Не вините себя, — сказал Герман. — Вы нас всех спасли. Однако же мы вернулись туда, откуда пришли. А впрочем…

— У вас появилась какая-то версия? — спросил Ферапонтов заинтересованно.

— Не уверен, — Герман покачал головой. — Надо кое-что обдумать.

Он наклонился к Ариадне, проверил ее пульс, осторожно потряс ее плечо. Она простонала и с трудом приподнялась на руках.

— Вы можете идти? — спросил Герман. — Я могу обратиться к жандармам, мы вызовем врача…

— Нет, нет, не забывайте, что я сама вроде как врач, — она улыбнулась, но явно через силу, а потом села на траве.

Затем она оглядела свое грязное, в двух местах разорванное платье и торопливо прикрыла дыру в том месте, где оно едва не обнажило ее грудь.

— Надо как-то… тьфу… это объяснить, — сказала она, сделав неопределенный жест рукой. — Мы в таком виде… они спросят.

— Об этом не тревожьтесь, — сказал Герман, сев на мостовую рядом с ней. — Я скажу, что мы проверяли одно из строений, и там обрушилось перекрытие. Как видите, они почти все в ужасном состоянии, это вполне правдоподобно. Важнее другое: как вы, Ариадна Константиновна? Вам точно не нужна помощь?

— Благодарю, я в порядке, — ответила она, сплюнув вместе с пылью кровь из разбитой губы. — Мне главное добраться до имения, а там меня… приведут в должный вид.

С этими словами она оперлась на руку Германа и не без труда, но все-таки поднялась на ноги.

— И все-таки, что такое вы с ним сделали? — не унимался Ферапонтов. — Я видел коллапс осколка всего однажды. Тогда мы с моим товарищем по неосторожности вытащили из гнезда артефакт, который и поддерживал мир в стабильном состоянии. Такое ощущение, что в данном случае его поддерживало… это существо.

— А если так, то что? — спросил Герман.

— Если так, то в пределах мира оно должно было быть наделено чудовищными способностями, почти божественными. И если и допустило коллапс мира, то сделало это сознательно. Потому что не захотело больше жить. Но… как? Как вам это удалось?

— Я же говорю, жандармская разработка, — ответил он. — Ментальная магия. Настоятельно прошу вас не болтать об этом, это государственная тайна.

— Да-да, конечно, — Ферапонтов закивал. — Но однако же… Ладно, ничего, ничего, я молчу.

Они медленно двинулись по широкой улице к посту, поддерживая Ариадну под руки. Когда до него оставалось около сотни шагов, навстречу им выскочил усатый вахмистр с выпученными глазами и побежал им навстречу.

— Что вы⁈ — воскликнул он. — Что случилось⁈ Это эти мерзавцы на вас напали⁈

При его виде Герман невольно скривился и сжал пальцы.

— Что такое? — спросила его негромко Ариадна. — Вам больно?

— Нет, — ответил он. — Просто так… Мне, кажется, скоро предстоит очень неприятный разговор с начальством.

Глава девятая Начальство гневается

Неровный свет керосиновой лампы сообщал внутренностям кабинета уютную и немного таинственную атмосферу. Герман сидел за столом и вглядывался в осеннюю ночь за окном. Немногочисленные сотрудники давно разошлись по домам. Сбежал в родительский дом корнет Вихров: должно быть, его сейчас маменька укрывает одеялом. А губернский секретарь Нагулькин наверняка клюкнул перед сном рюмку, крякнул от удовольствия и тоже улегся. Поручик Рождествин, вероятно, читает на сон грядущий какую-нибудь книгу по истории Сопряжения — Герман видел у него дома таких целую полку. Все отдыхают, один он на посту. Еще есть на сегодня одно важное дело.