Лазоревый мундиръ II: Смертоцвет

Губы и подбородок у него все еще были вымазаны в крови, так что вид у князя был не самый презентабельный. Говорил он с легким кавказским акцентом, который, впрочем, едва заметным, так что его можно было принять и за какой-нибудь европейский.

— Развяжите меня, — взмолился Герман. — Вон у того в куртке должен быть ключ.

С этими словами он указал на лежащего на траве верзилу и с неприятным чувством обнаружил, что тот тоже загрызен, причем, кажется, насмерть.

— Вам этот был нужен живым? — осведомился князь, проследив направление взгляда Германа. — Вы уж простите, не удержался. Я в этой форме не вполне себя контролирую. Если уж разошелся, то… сами видите.

— Снимите с меня наручники, — повторил Герман. — Мне очень срочно нужно…

— Непременно, только скажите сперва, кто вы такой, — князь подошел к поверженному верзиле и стал рыться у него в карманах.

— Я поручик Корпуса жандармов, — ответил Герман.

— Ну, так бы сразу и сказали, — князь достал ключ и щелкнул замком.

— А эти господа, стало быть… — начал он, но Герман его не дослушал.

— Герман! Выходи на связь немедленно! — заполнил тут же его голову отчаянный крик. Во все время драки он совершенно не слышал вызывающую его Таню и даже почти забыл о ней. Должно быть, сильнее врезавшиеся в руки наручники заглушили сигнал окончательно. Теперь же он звучал так громко, что Герман едва не схватился за голову.

— Я слышу! — произнес он. — Здесь был бой, Егор мертв, Надежда бежала. А что у вас там? Что за катастрофа?

— Ты раскрыл ее, да⁈ — воскликнула Таня. — Как-то понял, что она не собирается никого освобождать? Это чудовищно, каким-то образом она заразила всю группу мастеровых этим смертоцветом. Половина уже мертвы, за остальных сейчас борется доктор, ему удалось кое-что сделать. Хорошо, что ты вызвал его для Митрича.

У Германа сжались кулаки. Вот же тварь, как только таких земля носит. Значит, «кто отказался от дела революции, тот мертв для будущего». А решать, кого именно брать в будущее, а кого не брать, значит, будете вы, госпожа Надежда? Он отчаянно пожалел о том, что только прокусил ей руку, а не перегрыз горло. В его нынешнем состоянии это получилось бы у него не хуже, чем у князя-оборотня.

— Это она, — проговорил Герман по связи. — Она заранее все знала и отравила их каким-то образом.

— Ты знаешь адрес этого твоего специалиста по эльфам? — спросила она. — Он может что-то знать, что делать в подобных случаях? Доктор разводит руками и ни за что не ручается.

— Я… нет, нужно спросить у Уваровой-младшей.

— За ней уже послали, возвращайся тоже немедленно. Тебе нужна помощь?

— Теперь уже нет, — Герман вытер с губ кровь. — Мне тут… уже помогли.

— Ладно, когда вернешься, мне нужен будет полный отчет, — строго сказала она. — Сейчас мы поднимаем по тревоге все силы в губернии. Будет рейд по всем закоулкам, где может прятаться Надежда и ее новая группа. Если она от вас поедет поездом, то ее точно возьмут.

— Вряд ли она доставит нам такое удовольствие, — проговорил Герман себе под нос.

— У вас какие-то неприятности, я смотрю? — осведомился князь.

— Да… Мне нужно срочно идти… на станцию…

— Тогда пойдемте вместе. Только сделаем небольшой круг — мне нужно забрать мою одежду.

— Погодите, — Герман нагнулся к телам и обыскал их, одно за другим, перебарывая тошноту от вида растекающейся по тропинке крови. В кармане верзилы нашел он свернутую вчетверо квитанцию из камеры хранения Николаевского вокзала. Больше ничего примечательного в карманах не нашлось.

А Герман успел, было, подумать, что обнаружит у верзилы жестяную баночку с мятными леденцами. Это многое бы объяснило, и вообще одно сошлось бы к одному. Но, нет — так нет. Значит, будем искать дальше. Вот, почему бы и не на Николаевском вокзале? Жаль, конечно, что ни один из мерзавцев не попал к ним в руки живым, но на подарки судьбы жаловаться — грех. Остался жив — и ладно. Все остальное приложится.

Они двинулись по тропинке, и Герман был очень рад, что со стороны их никто не видел. Зрелище было бы чрезвычайно скандальное: парень в разорванной грязной одежде с окровавленым ртом и его совершенно голый спутник, тоже испачканный кровью. И все это в глухом осеннем лесу в сумерках. Попадется кто по дороге — сознание потеряет от ужаса.

К счастью, никто не попался. Князь без труда нашел кусты, в которых оставил одежду, и начал торопливо в нее облачаться. Только сперва промокнул губы платком и протянул другой такой же Герману.

— Зачем вы за нами пошли? — спросил его Герман.

— Мне, изволите ли видеть, просто интересно стало, — ответил князь, натягивая. — Вижу, идут двое молодых людей куда-то в лес. Я-то знаю, что там дальше ни поселков, ничего. Ну, и взяло меня любопытство. Что это молодые люди там забыли? На грибников не похожи, скорее уж на интеллигентов. А интеллигенты в лесу, да еще и с револьверами — ну, это уж понятно, кто.

— Вы и револьверы приметили? — спросил Герман.