Лазурь небес и порожденье ада

Просыпаясь теперь каждое утро и оглядываясь вокруг, Гвендолин думала только об одном: нет, этого просто не может быть, это все сон. Или же сказка, вроде «Принцессы на горошине». Последнее наблюдение было вызвано тем, что спала она на очень мягкой и пышной перине, которую прислуга каждый вечер взбивала и тщательно крахмалила. Джейсона в это время рядом уже не было, он уходил каждый раз рано и неслышно, но простыни еще хранили его отпечаток и почти неуловимый запах. Прижавшись к постели лицом и несколько раз с наслаждением вдохнув, девушка вставала, распахивала окно и с восторгом глядела на оживленные улицы Детройта. Отель класса «люкс», в котором они остановились, находился в самом центре города, и клаксоны автомобилей, которыми так славился «Мотор-сити», разрывали воздух постоянно. Но здесь они звучали как-то по-особенному, не так, как в Чикаго, создавая неповторимую симфонию городского шума, которая, будь она переведена в ноты и записана на бумаге, наверняка стала бы модным хитом.

Перебрались они в Мичиган с неделю назад и сняли один из самых дорогих номеров в отеле. Откуда у Джейсона взялись на это деньги, Гвендолин не знала. Она вообще почти ничего не знала о нем, этом странном во всех отношениях молодом человеке. У него водились бешеные деньги, хотя она ни разу не видела при нем кошелька или чековой книжки. Впрочем, Гвендолин это особо не волновало. Какая разница, кто твой возлюбленный, когда рядом с ним тебе так хорошо, что просто захватывает дух и внутри все наполняется радостью?

Близость у них случилась в первую же ночь в отеле. Они просто сидели, о чем-то мирно разговаривали и разглядывали номер, украшенный цветами, которые Джейсон удивительным образом извлекал прямо из воздуха. Понемногу они незаметно сближались: сначала соприкоснулись их руки, затем, при наклоне все ближе друг к другу, сомкнулись губы, а затем уже тела соединились в одном страстном объятии, так что время вокруг них как будто бы застыло, и весь остальной мир перестал существовать…

…Когда час спустя они, расслабившись, откинулись на кровать, цветы на потолке, словно бы расцветшие еще сильнее от страсти, теперь увядали и осыпались крупными лепестками. Украдкой заглядывала в окно проказница-луна, воздух был неподвижен, ветер ни малейшим своим дуновением не решался потревожить уединение двух молодых людей. Щелкнув зажигалкой, Джейсон закурил. Гвендолин уже в который раз рассматривала странные буквы на боку явно армейской зажигалки, и только теперь ей пришла в голову неожиданная и пугающая мысль.

– Эта зажигалка… – сбивчиво начала девушка. – Ты… ты забрал ее у одного из убитых тобой?

Джейсон резко повернулся к ней, и взгляд его стал таким холодным и жестким, что она невольно отшатнулась назад и решила про себя больше не заводить разговор на эту тему. Ну подумаешь, взял себе такую мелкую вещицу! Парень меж тем посмотрел отстраненным взглядом в окно и так же бесстрастно произнес:

– Я завтра утром уезжаю в Канаду. – Поймав изумленный взгляд девушки, он добавил: – Не волнуйся, ненадолго. Я приготовлю для нас с тобой небольшой сюрприз.

Она усмехнулась, глядя в его красивые серые глаза и пытаясь по их выражению понять, что он действительно готовит ей. Все-таки он удивительно загадочный и в то же время такой притягательный, этот Джейсон, настоящее имя которого она вряд ли когда-нибудь узнает.

– Канада… – мечтательно произнесла Гвендолин, проводя пальцем по широкой безволосой груди возлюбленного. – У меня там остались родственники со стороны отца. Давно мечтаю их навестить.

– Извини, что спрашиваю, – Джейсон выпустил в потолок тонкое колечко дыма, – но ты ведь ни разу не говорила мне о своем отце. Ты вообще знала его?

– Конечно, – ответила девушка. – Мы жили все шестнадцать лет на ферме в окрестностях Лафейетта5 – я, мои родители и Агидель, наша старая служанка. Папа разводил коз, мама занималась домашними делами, мы жили скромно, но ни в чем особо не нуждались…

– А что стало потом? – перебил Джейсон, вглядываясь в ее лицо встревоженным взглядом.

Но Гвендолин будто бы не слышала. Ее глаза заволокло туманом, а мысли, казалось, унеслись куда-то совсем глубоко, под толщу Мичигана, откуда их уже с трудом можно было вытащить…

– …Куда они делись? – разносится по всему лесу голос одного из страшных людей в черных плащах. – Только что были здесь!

Гвендолин, закрыв лицо руками, старается даже не дышать, чтобы не выдать себя. Справа ее успокаивающе греет бок Агидель, слева локоть сжимает приятно шершавая рука матери. И все равно страшно так, что девочка дрожит всем телом.