Лазурь небес и порожденье ада

Гвендолин про себя вздохнула. Похоже, что отказаться теперь уж точно не получится. Она облачилась в принесенную парнем одежду. Платье действительно оказалось ей не по размеру, так что колени были бесстыдно оголены, но Джейсон уверял ее, что все так и должно быть.

– Не волнуйся, эту форму я у настоящей горничной взял, она по комплекции почти как ты, – сказал он. – Заплатил ей достаточно, чтобы она в свою смену ушла из отеля. А через полчаса в номерах плановая уборка, так что подозрений не должно возникнуть.

Девушка снова вздохнула, беря в руки щеточку для протирания пыли и узел со свежим бельем и направляясь по коридору к заветному номеру. Колени у нее дрожали, и все внутри в тревожном предчувствии замирало, но она понимала, что пути назад уже нет. Кравшийся позади Джейсон подбадривал ее взглядом и, окончательно решившись, она подошла к двери и негромко постучала.

– Кто там? – послышался изнутри хриплый квакающий голос.

– Уборка номера, – как можно более равнодушным голосом ответила Гвендолин. Не стоило изображать из себя роковую красотку, наоборот, нужно было казаться скромнее. Ответа долго не было, наконец дверь отворилась, и тут же Джейсон, запустив руки в карманы, прошел мимо по коридору, делая вид, что оказался здесь случайно.

На пороге номера стоял крупный жаб в подтяжках и фланелевой сорочке. Ростом он был футов в пять, так что взгляд его оказался на уровне ключиц Гвендолин. Большие круглые глаза быстро и с подозрением осмотрели девушку и пространство вокруг нее.

– Новенькая, что ли? – осведомился он, увидев, как она чуть заметно дрожит. – Ну заходи.

Дрожа еще больше, Гвендолин оказалась в номере мсье Кьенкора. По виду он ничем не отличался от других номеров в отеле, разве что был завален всевозможными восточными сувенирами, от китайских ваз до египетских статуэток.

– Я только что из кругосветки, – пояснил Кьенкор, захлопнув дверь и поигрывая оттопыренной кожей горла. – Ну, чего встала? Прибираться будешь?

Вспомнив, что должна стать для приезжего своей, Гвендолин присела в неловком книксене и смущенно пискнула: «Oui, monseir». Он уставился на нее с еще большим подозрением, но тут же взгляд его потеплел.

– Ты из Франции? Так что же сразу не сказала? – заквакал он, переходя на французский. – Давно эмигрировала?

– Я… из Луизианы, – не стала врать девушка. – Простите, мсье, не знала, что вы француз, случайно вырвалось…

– Пустяки, я все понимаю. – Жаб растянул губы в неком подобии улыбки. – Приятно встретить в чужой стране хоть кого-то, кто понимает твой язык. Я, кстати, Жюль, а тебя как зовут?

– Жаклин, – не раздумывая ответила девушка. Так звали ее первую няню.

– Очень приятно. – Жюль припал холодными губами к ее руке, и Гвендолин с трудом сдержалась, чтобы не передернуться от омерзения. – Ну что ж, Жаклин, можешь начать уборку, а я пока переоденусь. У меня скоро деловая встреча, видишь ли.

– А чем вы занимаетесь, мсье Жюль? – изобразила она заинтересованность.

– Тебе это правда интересно? – усмехнулся он так, что мурашки побежали по ее коже. – Я приехал заключить выгодный контракт с «Форд Моторс». Слияние двух фирм даст огромный толчок к сближению наших стран и объединению их в борьбе со злом.

Невольно вздрогнув, девушка продолжила смахивать щеточкой пыль с подоконника. О каком таком зле он говорит? Быть может, о коммунизме, о котором все в Европе сейчас толкуют? Но при чем здесь «Форд Моторс»? Она как бы невзначай взяла с прикроватного столика фотографию в рамке, изображавшую прекрасную панораму Парижа, какую прежде Гвендолин могла видеть только на открытках, и то с других ракурсов.

– Так вы из Парижа, мсье Жюль? – восхищенно спросила она. – Я давно мечтаю там побывать!

– Это мне подарил один знакомый, – кивнул жаб на снимок. – Он забирался на Эйфелеву башню и оттуда снял этот кадр. Сам я не любитель лазать по высоткам.

Гвендолин кивнула и принялась протирать ситцевой тряпочкой столик, на котором кроме фотографии стояла довольно массивная резная шкатулка. Любопытство пересилило в девушке все остальное, и, улучив момент, когда хозяин номера не смотрел в ее сторону, она быстро откинула крышку шкатулки и тут же застыла на месте, едва не вскрикнув от неожиданности. Внутри на бархатной подстилке сверкал вороненой сталью револьвер «бульдог». Гвендолин захлопнула крышку и продолжила было уборку, как вдруг что-то холодное и скользкое обвило ее за щиколотку и резко швырнуло в сторону. Ударившись спиной о стену, она почувствовала, как из нее резко вышибло весь дух. Сползая на пол, сквозь пляшущие перед глазами яркие искры девушка увидела Кьенкора, который, лениво шлепая перепончатыми лапами, приближался, все больше нависая над ней своей громадой. Его язык длиной в несколько футов волочился за ним по полу, и это зрелище было действительно мерзким.