Льды Ктулху

Пресная вода! Сорвав с пояса флягу, в которой раньше был спирт, он сначала сполоснул, а потом, наполовину наполнив, подошел к Катерине, но та уже пила воду, черпая ее ладошками. Поняв, что его помощь не требуется, Василий, запрокинув голову, чуть ли не одним глотком опорожнил фляжку и вновь наполнил ее.

— Жажда у вас как с похмелья, — заметил Григорий Арсеньевич. — Соленый огурчик не требуется? Кстати, Василек, предсказание сбывается или?..

В первый момент Василий даже и не понял, о чем речь, слишком многое случилось за последние несколько месяцев, и то, что тогда произошло в Ленинграде… Все это было не с ним или в иной его жизни… И все же в памяти всплыли слова того самого предсказания, из-за которого он так долго мучился темными, холодными вечерами: «Найдешь Судьбу, но не распознаешь… Спасешь Судьбу, но не ублажишь… Испытаешь Судьбу, но не решишься…» Это что, о Катерине? Василий с удивлением посмотрел на девушку, но та словно не замечала присутствие его и Григория Арсеньевича, пила и пила.

— Как вы можете… — начал Василий, но замолчал, чувствуя, что краснеет.

— Могу, еще как могу, — улыбнулся Григорий Арсеньевич, а потом неожиданно стал совершенно серьезным. — Ладно, все разговоры на потом. Сейчас быстренько наполни фляжку и уходим отсюда. Там, — он кивнул в ту сторону, откуда пришли Василий и Катерина, — у немцев есть пульт. Пульт этот хоть и старинный, но простой. С помощью него можно наблюдать за жизнью этого города. Вот только ключа у немцев нет. Тем не менее, с помощью этого пульта они наверняка знают, что включилось одно из законсервированных устройств. Поэтому забирай «ключ» и пошли отсюда. Мне не хотелось бы вновь встречаться с боевиками СС.

Василий собирался было похвастаться своей победой. Сколько там он фрицев в одиночестве уложил? Но потом прикусил язык. Было в той перестрелке что-то нереальное. Ну, пусть Василий отлично стрелял, пусть застал фашистов врасплох, но все равно… Что они все, стрелять не умели или были желторотыми новобранцами? Нет, таких в Антарктику не берут. Тут, скорее всего, действовала армейская элита — какие-нибудь егеря или горные стрелки «Эдельвейс», — солдаты, прошедшие специальную подготовку, много лучшую, чем у Василия. И что? Ни один из них не смог хотя бы ранить одинокого спасателя? После таких умозаключений победа Василия и спасение Катерины выглядели и вовсе фантастическими. Однако сейчас времени рассуждать не осталось. Немцы могли вот-вот подойти, а встреча с ними в планы беглецов не входила.

А посему, в последний раз наполнив флягу и напившись, Василий, Катерина и Григорий Арсеньевич покинули площадь с фонтаном, скрывшись в лабиринте боковых переулков.

* * *

— … Вот так мы там и оказались, — закончил свой рассказ Василий.

Григорий Арсеньевич задумчиво покачал головой.

— Сон, говоришь? — переспросил он, повернувшись к Катерине.

Они сидели на невысоком ограждении в крошечном дворике одного из кварталов подземного города. Хотя, быть может, это было вовсе не ограждение, не дворик и не квартал. Скрытые плитами, «запечатанные» формы могли оказаться чем угодно.

— Ну, не сон… Я вроде бы видела… знала, куда идти, что как, — начала объяснять Катерина. — Словно кто подсказывал мне.

— И это, скорее всего, так и было, — согласился Григорий Арсеньевич. — Вот только определить бы нам, кто тебе подсказывал, хотя и так понятно… Думаю, тут не обошлось без Ктулху…

— Ктулху? Какое дело спящему где-то там богу, если он вообще существует, до нас и наших проблем? Откуда он вообще знает…

Но Григорий Арсеньевич остановил словесный поток Василия движением руки.

— А ты думаешь, ты по своей воле покинул лагерь экспедиции и отправился по «нити Ариадны» в хранилище скульптур?.. Не надо дразнить спящую… он видимо хотел добавить «собаку», но в последний момент передумав, поправился, — … спящего бога. Мы вторглись на его территорию. Немцы ищут тут источник энергии для создания сверхлюдей. Что искали тут коммунисты, — тут он с сомнением покосился на Василия, но тот молчал, — будем считать, то же самое. Сомневаюсь, что тех или других интересовали загадки древней истории. Новые технологии, сверхоружие, суперсолдаты…

— Но СССР самая мирная страна. Она за мир… — начал было Василий.

— А политические дискуссии мы оставим на потом, — все тем же невозмутимым голосом продолжал Григорий Арсеньевич. — Если выберемся отсюда, то я, Василий, постараюсь переубедить тебя, а пока надо решать, что делать. Итак, амулет открывает фонтан…

— Вы обещали рассказать, что случилось с вами.

Григорий Арсеньевич вздохнул.