Льды возвращаются (Иллюстрации Ю. Макарова)

— О'кэй, мой мальчик!- сказал он.- Хорошо, что ты вернулся. Окрестные фермеры присылали мне газеты, где упоминалось твое имя.

В пакете были кое-какие продукты и даже картофель…

— Кто знал, что тут у вас творится,- оправдывался отец.- Впрочем, надеюсь, что у тебя «все о'кэй»,мой мальчик?Не могу сказать этого про себя.Чертовски необходимо внести проценты по ссудам, иначе банк потребует займы обратно,- и он выжидательно посмотрел на меня.

Я промолчал.

Том умирал от восторга, разглядывая мою африканскую коллекцию страшных масок, луков и стрел. Я крепко ударил его по руке, чтобы он не тянулся к наконечникам. Они были вымазаны чем-то коричневым.

Джен тоже умирала,только от другого чувства. Она все вздыхала, переходя из одной комнаты в другую, словно в моей тесной квартирке холостяка их было не три, а добрый десяток. Она открыла все шкафы и, как полицейский чиновник, взяла на учет жалкую дюжину моих костюмов, которые я с радостью сбыл бы хоть за четверть цены. Ведь после получения чека от босса мне пришлось заплатить домовладельцу.

Рассыпаясь в благодарностях за заботу, я заставил Джен готовить обед из привезенных продуктов. Том чистил картофель.

Два дня можно было протянуть.Но не больше… Было от чего прийти в отчаяние!

И тут еще эта «самая скандальная свадьба двадцатого века» и снова мелькнувшая на миг Лиз…

Я повел Тома в город показать, как Пятое авеню превратили для свадьбы Лиз в «венецианский канал». Резиновые заводы Рипплайна, поставлявшие прежде противогазы и антиядерные костюмы,изготовили теперь огромные резиновые ванны,занявшие авеню от тротуара до тротуара. Ванны были склеены в стыках, образовав длинный резиновый канал, заполненный водой из Хедсон-ривера. И все это ради зрелища,которое должно было убедить американских Джонов и томов, что все в этом мире «о'кэй»!…

И как в лучших фильмах в царственно убранной черной гондоле дожей, доставленной на самолете из Венеции, сидели счастливые новобрачные.

Увы,там сидела Лиз, которую я сам, по ее словам, толкнул в объятия Ральфа Рипплайна, прозванного Великолепным.

Позади плыли «счастливцы всех времен». Любимец шпаги и фортуны, ловкий д'Артаньян фехтовал со стоящим на носу соседней гондолы пиратом Морганом, впоследствии губернатором Ямайки и родоначальником банкирского дома. Енох, взятый на небо живым, стоял рядом со знаменитым изобретателем Эдисоном, ставшим из продавца газет миллионером. Боксер Джо, убивший на ринге своего противника Черного Циклопа, играл в карты с удачливым Синдбадом-мореходом. В узких клетчатых брюках по гондоле метался Янки, показавший американскую деловитость при дворе короля Артура. Аль-Капоне, великий чикагский гангстер, награждал призами за красоту кинозвезд, обмеряя портновским сантиметром претенденток, которым вовсе не следовало бы показываться в таком виде перед Томом…

Толпа напирала на резиновые берега канала, которые доставали Тому до плеч. Возможно, людей привело сюда не только великолепие свадебной процессии, но и слух о том, что воду из канала опустят и, как пообещала якобы невеста, наполнят канал похлебкой.

Ай да Лиз!…

Она узнала меня в толпе около особняка Рипплайна и потребовала, чтобы я принял участие в свадебном пире.

Тома отправили ко мне домой в роскошном мюргановском автомобиле. Бедняга Том! Отныне фермерские ребятишки будут считать его отчаянным лгунишкой…

Оказывается, я был очень нужен Лиз.Она представила меня равнодушно изысканному Рипплайну, а потом отвела в сторону и шепнула:

— Рой, вы записали в Африке номера невзорвавшихся боеголовок?

— О'кэй! — отозвался я.

— Тогда сверьте.- Она сунула мне в руку конверт и с улыбкой обернулась к счастливому супругу, позируя перед фоторепортерами.

Я прочитал письмо одного из директоров мюргановских заводов, который перечислял номера боеголовок, приобретенных мистером Ральфом Рипплайном. Я сверился со своей записной книжкой, подошел к Лиз и сказал:

— О'кэй.

Она резко повернулась к супругу и,сошурясь, видимо, продолжая разговор, спросила:

— Значит, вы знали, Ральф, что я была тогда в Африке?

— Конечно,- очаровал всех своей знаменитой белозубой улыбкой Ральф Рипплайн. — Я всегда думал о вас.

Ай да Лиз! Без всякого перехода от пиано к форте она взрывоподобно разыграла великосветский скандал в чисто американском темпе. Пробыв целых сорок минут замужем,она потребовала немедленного развода, отнюдь не считаясь с деловыми расчетами финансовых семей Морганов и Рипплайнов…

Ральф Рипплайн был ошеломлен, но респектабелен и даже ироничен.Если он и понял,что раскрыла Лиз, то не подал вида. Молодой финансист терял куда больше, чем очаровательную супругу.

Сам мэр Нью-Йорка пытался убедить разбушевавшуюся юную леди, что немедленный развод невозможен, нет повода для него… и нет таких законов в штате Нью-Йорк.

Тогда Лиз, вперив в злополучного супруга сверлящий взгляд, заявила, что повод есть… и пусть мистер Ральф Рипплайн попробует его опровергнуть.

Мистер Ральф Рипплайн улыбнулся и пожал плечами.

Тогда она сказала, что не желает быть женой евнуха турецкого султана или кастрата папского двора.