Le Moulin

Может, даже больше, чем он открывал кому-либо, по крайней мере, за последние несколько десятилетий. Когда они отстранились друг от друга в этот раз, Нара держала руку на его члене и нарочито массировала его через брюки униформы, прижимаясь лицом к его шее.

— Я скучала по тебе, Фиг, — тихо сказала она. — Я говорила тебе, как сильно? Я говорила тебе, что сильно по тебе скучала?

Его глаза на мгновение закрылись прямо перед тем, как Териан взглянул на мундир, который все ещё стискивал в руке. Его костяшки побелели, так сильно он сжимал ткань. Он посмотрел на закрытые глаза темноволосого видящего в этом мундире и осознал, что сейчас Ревик, должно быть, действительно без сознания.

Териан повернулся обратно к Наре.

— У меня есть номер в отеле, — сказал он ей.

Она рассмеялась.

— У меня тоже.

— Я подозреваю, что мой получше, — сказал он.

Нара улыбнулась, весело цокнув языком, и крепче обвила его талию руками.

— Нам придётся взять его с собой, — немного виновато сказал Териан, показывая на Ревика. — Номер всего один. И боюсь, что учитывая количество человек, уже занимающих то место, будет невозможно снять ещё один номер в этот час, сестра.

Она снова засмеялась.

В этот раз поднявшаяся в его свете секс-боль почти ослепила его.

Териан начинал гадать, не сон ли все это.

Он посмотрел на Нару, на красоту её лица, на этот светло-бирюзовый ободок вокруг её глаз, и он задавался вопросом, не выдумал ли его разум и свет Нару — не была ли это просто пугающе реалистичная сексуальная фантазия, которой он предавался.

Возможно, он опьянел сильнее, чем осознавал.

Он мог вырубиться где-нибудь с Реви' и видеть сон о том, что его член массирует рука его детской влюблённости.

— Думаю, наше уединение не будет нарушено, — сказала она, проницательно взглянув на другого видящего. — Если он проснётся, мы пошлём его за едой.

— Согласен, — сказал Териан, возвращаясь мыслями к ней. Если это сон, он намеревался им насладиться. Он намеревался выдоить из него все до последней секунды, пока что-нибудь его не разбудило. — И за выпивкой, — добавил он. — Хотя если мы сделаем это, возможно, нам придётся долго ждать его возвращения…

Нара рассмеялась, и он прочувствовал её смех пальцами, даже ногами.

Он прочувствовал его и другими частями своего тела.

Он снова поцеловал её.

Териан планировал короткий поцелуй, особенно потому что она согласилась вернуться в их номер, но как только он начал, она принялась ласкать его руками, притягивать его свет своим, массировать мышцы его груди под рубашкой униформы.

Боль следовала за каждым её прикосновением, и Териан чувствовал, как она все сильнее притягивает его своим светом, её руки изучали изменения в его теле с тех пор, как они в последний раз были вместе. Нара хотела, чтобы он открылся ещё сильнее. Она уже нежно уговаривала его открыть свой свет.

Териан знал, что его тело изменилось.

Он стал крупнее, для начала.

Работая на Шулеров, он лучше заботился о своей физической форме, чем когда работал на грязных фермах в той украинской жопе мира, где их обоих угораздило родиться.

Териан почувствовал, что ей нравятся изменения в нем.

Завиток жаркой боли вышел из её света, пока Нара продолжала изучать его руками. Её боль вновь усилилась, когда её ладонь сжала его задницу через брюки униформы. Териан почувствовал, как она замечает также изменения в его свете, и они ей тоже нравились.

Может, даже больше, чем просто нравились.

Он ощутил от неё шепоток восторга, пока она продолжала рассматривать структуры в его свете. Из неё выплеснулся импульс насыщенного жара.

— Бл*дь, Фиг, — пробормотала она. — Что ты с собой сделал?

Териан не мог ответить. Вместо этого он снова поцеловал её, вкладывая свет в свой язык, хватая её за задницу свободной рукой и вынуждая прижаться пахом к нему.

Когда они отстранились друг от друга в этот раз, все его тело болело.

Он тяжело дышал, с трудом фокусируя взгляд.

Он хотел трахаться так, как не хотел уже долгие месяцы.

Годы, может быть.

Более того, он уже решил, что когда уедет из города, он заберёт её с ними.

* * *

Она была его первой любовью.

Его единственной любовью, может быть.

Они впервые встретились совсем детьми, такими маленькими, что Териан гадал, не вообразил ли он себе эту встречу, даже несмотря на фотографическую память видящих.

В связи с суровыми тренировками света у Шулеров, он, конечно, потерял воспоминания.

Из-за природы этих тренировок Териан потерял больше воспоминаний, чем потерял бы на его месте любой обычный видящий, на любом этапе жизни. Он потерял вещи, людей, события — целые периоды жизни. Таким образом, у него имелась настоящая причина задаваться вопросом, не выдумал ли он воспоминания, чтобы восполнить эти пробелы.

Однако он никогда не терял её.

Насколько ему известно, он никогда не терял ни единого момента времени с ней. Более того, он имел некоторое право голоса в том, что стиралось и что оставлялось позади.

Так что он полагал, что та первая, детская встреча должна быть реальной.

Он встретил её под деревом.