Le Moulin

Его рука все ещё оставалась в её волосах, заставляя её голову запрокинуться и вжаться в белое покрывало, пока Териан тёрся об неё всем телом. Чуть ли не жестокость поднялась в нем, когда он увидел, как вздымается под ним грудь Нары, и он издал очередной стон. Внезапно ему стало все равно — проснётся ли Реви', сумеет ли он произвести на неё впечатление своими изменениями, посчитает ли Нара его неопытным из-за того, как сильно он возбудился. Ему стало все равно, насколько это отбросило его к мальчику, которого он едва помнил из своего детства.

Териан поймал себя на том, что умоляет её.

Зарывшись обеими руками в её волосы и вжавшись в неё всем весом, Териан умолял её, как в детстве.

Его боль усилилась, как только Нара открыла для него свой свет.

Она вскрикнула, когда Териан опустил губы к её уху, вновь умоляя её.

Затем её руки оказались на нем, её пальцы мяли, массировали и изучали его спину и грудь, затем обхватили его член, притягивая его светом и пальцами перед тем, как направить пенис в неё. Териан издал надрывный стон, когда она обвила ногами его талию, облегчая ему возможность войти в неё.

Он вновь потерял контроль.

Когда он вновь сумел видеть, он жёстко трахал её.

Глаза Нары остекленели от того, как он орудовал в ней своим полностью удлинившимся членом, и он сделал свои толчки тяжелее, медленнее, почти ожесточёнными в конце каждого движения. Териан чувствовал, как её свет и тело реагируют на каждый рывок его бёдер, чувствовал, как её боль настолько усилилась, что он вновь замедлился, постепенно доводя её до предела и расслабляя, стараясь растянуть процесс и для неё, и для себя.

Когда Нара принялась умолять его, он вновь утратил контроль, обхватил руками её бедра, вжал в кровать и опять начал жёстко вколачиваться в неё, заставляя Нару вскрикивать при каждом толчке.

Когда она кончила, он издал тяжёлый надрывный хрип, прочувствовав её оргазм до самых ног.

Нара поделилась этим с ним, проецируя своим светом, и Териан остановился, чтобы не кончить вместе с ней. Он навис над ней, хватая ртом воздух, пока она спазматически содрогалась вокруг его члена, заставляя его издавать низкие звуки и впиваясь ногтями в его спину.

Затем она говорила с ним — так, как говорила в детстве, и Териан снова вышел из себя, грубо трахая её и вминая в матрас, пока она снова не кончила…

Затем он сорвался, громко вскрикнув.

К тому времени он, возможно, уже орал в голос.

Какая-то часть его почувствовала, что Реви' ворочается на диване, и это заставило Териана сбавить громкость, когда он закричал во второй раз, все ещё переживая свою разрядку.

Он не хотел, чтобы Реви' проснулся.

Только не пьяный. Только не тогда, когда Нара в его постели.

Реви' захотел бы её. Он попросил бы её об этом, и Териан не желал слышать её ответ.

Он постарался не реагировать на эту мысль, но ничего не мог с собой поделать и испустил низкий стон. В этот раз звук был наполнен болью, и не только болью разделения.

Териан прикусил губу, подавляя ту часть себя, которая хотела попросить Нару не делать этого с его другом. Он знал, что желание попросить об этом являлось иррациональным, как и желание держать её подальше от Реви', но секунды спустя после этой мысли Нара уже ласкала его лицо ладонями, поглаживала его шею, касалась его подбородка и рта мягкими пальцами.

— Я этого не сделаю, — пробормотала она заверяющим тоном, целуя его. — Я этого не сделаю, Фиг. Обещаю. Обещаю, что не трону его и пальцем.

Териан поймал себя на том, что произносит её имя, открывая свой свет.

Он не помнил, когда в последний раз так открывался — с кем бы то ни было.

Он действительно не думал, что все ещё на такое способен.

При мысли об этом Териан кончил во второй раз, обхватывая ладонью тугие мышцы её попки. Он поделился этим оргазмом с Нарой через его свет, точно так же, как она делала это с ним. К тому времени, как он закончил, она снова раскраснелась, стискивала его руки и вонзала ногти в его кожу.

Он чувствовал через её руки ожесточённость, разгорячённую тягу, смешанную с желанием и, gaos, собственничеством. Она относилась к нему как собственница.

Он подавил в своём свете волну, которая хотела вторить ей.

Затем он поймал себя на стремлении подчиниться этому ожесточённому желанию.

Он вовсе не возражал против такого.

Он не возражал против такого ни с кем, но особенно с ней.

Он хотел этого. Хотел так сильно, что на несколько секунд завис в нерешительности.

В конце концов, он решил, что хочет подождать.

Какая-то часть него готова была смаковать это — теперь, когда он решил оставить её с собой.

Териан хотел растянуть это. Он хотел глубже проникнуть в её свет прежде, чем отнесётся к ней как полноценный видящий, прежде чем они начнут по-настоящему изучать границы и пристрастия друг друга. Однако эта мысль возбуждала Териана настолько, что он с трудом связал эти два образа Нары в своём сознании.

Он хотел и прежнюю Нару. Но эта… эту он хотел сильнее. Он хотел её одновременно мягкой и жёсткой, открытой, но более опытной.

Он хотел Нару, которая могла принять то, кем он стал сейчас.