Лебединое озеро Ихтиандра

— Мать? — насупилась Анна. — Мамой девочке был мой бедный сын. Валерия ребенком не занималась, день-деньской у телевизора валялась, на работу не ходила, больной прикидывалась, Насте суп не подогреет, уж не говорю, чтобы дочке полноценное питание обеспечить, ей было лень из холодильника кастрюлю вынуть. Сколько раз я видела, сунет она Насте денег и кричит: «Иди в ларек, купи лапшу, завари кипятком и ешь, не трогай маму, у меня голова болит». Тьфу! Говорила сыну, просила: «Выгони вон бездельницу. Жрет да спит, вот и весь ее день». Ни разу ни ванну не помыла, ни кухню не подмела, ни постирала. Придет Володя со службы и хватается за тряпку, а жена из комнаты блеет: «Милый, завари чайку, у меня голова кружится».

— Может, у Валерии было хроническое заболевание? — поддела я Назарову, надеясь на ее бурную реакцию.

Мой расчет оправдался полностью. Свекровь сдвинула брови и начала костерить невестку. Жадная, злая, неприветливая, неумелая, обе руки левые, эгоистка, провинциалка, нищая, пришла в семью без трусов, ленивая, внешне похожа на застиранную тряпку.

— Ну, были же у Леры хорошие черты, — не выдержала я, — раз ваш сын на ней женился.

Анна Николаевна покраснела.

— Она в постели неуемная. Орала так, что соседи по батарее стучали. Диван она четыре раза ломала. Активная. Пойдет Володя душ принять, она зашмыгнет к нему в ванную, и пошла карусель! Стиральная машина о стену колотится, Лерка стонет. Хоть бы меня постеснялась! Но нет! При матери ее сына за одно место уцепит, прижмется к нему и в спальню тянет. Много ли мужику надо? У них голова не на плечах. Вова жене все за койку прощал. Меня окорачивал: «Мама, подружись с Лерой, не ругай ее, будь умнее». Пришлось ему ответить: «Сыночка, я с проститутками не вожусь».

Уж как я его просила сюда бабу не прописывать, но разве дети мать послушают?

Анна Николаевна взяла посудное полотенце и промокнула глаза.

— Уездила она моего сыночка. Умер Вова от инфаркта.

— Очень вам соболезную, — пробормотала я.

— Словами сыночку не вернуть, — всхлипнула Анна, — пусть весь мир пожалеет, а он домой не вернется. Смерть — это навсегда. Но я после поминок подумала: раз Вовы нет, надо нам с Лерой держаться вместе, какая-никакая, а родня. Не кровная, бумажная, но фамилия одна. Ну и сказала ей: «Устраивайся на работу, давай жизнь налаживать».

Но она не спешила, по-прежнему на диване валялась, Настю в школу не водила, лень ей было в семь утра встать. Сидела девчонка в квартире. На улицу глухую без взрослых не выпустить, под машину попадет или обидит кто. Жрала Лерка на мои крошечные деньги, на чужую пенсию и на полставки на работе жила, не стеснялась. Ну и лопнуло мое терпенье! Я не мать Тереза, в пожилом возрасте хочу жить без нахлебников. Сказала ей: «Немедленно устраивайся хоть куда, на меня не рассчитывай, мои продукты не ешь, электричество не жги». Думала, Валерия сообразит, что я настроена серьезно. Утром я ей ультиматум выдвинула и ушла, вернулась со службы: никого в квартире нет.

— Неужели вам не жаль Настю? — не выдержала я. — Возьмите над ней опекунство.

— С какой радости? — скривилась бабушка.

— Валерия ушла, оставила Настю у нас, — призналась я. — Куда подевалась мать, неизвестно.

— Сирот отдают в детдом, — безжалостно отреагировала Анна Николаевна. — За ними государство приглядывает, или их в семью берут.

— Валерия не оформила отказ от дочери, — вздохнула я. — Настя будет жить в интернате, у нее нет шансов найти приемных родителей. А вы бабушка. Родная.

Анна Николаевна подняла брови.

— Кто сказал про родную?

Я растерялась:

— В документах указано, что отцом Насти является Владимир Назаров.

— На заборе тоже много чего понаписано, и что, всему верить? — огрызнулась пенсионерка. — Вова Леру в мой дом с ребенком привел. Насте почти пять было, он девочку удочерил. От кого невестка забеременела — темный лес. Сомневаюсь, что она мужу правду сообщила, из Валерии ложь горохом сыпалась. То у нее мама директор школы, папа полковник, то родители артисты, то богатые бизнесмены. Я слушала, слушала и однажды не удержалась: «Лера, если твой отец полковник-бизнесмен-артист, отчего его дочь в мою квартиру голая и босая пришла? И где сейчас твоя замечательная семейка? Отчего не помогает тебе? Никто не звонит, писем не пишет».

— Значит, Настя вам не родная, — опечалилась я.

— Неужели от моего сыночка могла на свет глухая бандура появиться? — зло спросила Анна Николаевна. — У Назаровых в роду уродов не было.

Я сделала вид, что не услышала ее замечание.

— Не подскажете, куда могла пойти Валерия? У нее есть подруги?

— Откуда? — презрительно ответила старуха. — Она из дому не высовывалась.

— Три года? — усомнилась я.

— Сидела сиднем, — кивнула Назарова, — вот до чего человека лень довести может! Иногда они с Володей в кино выбирались. Мой бедный сыночек пахал без выходных и праздников. Такси водил, ни от каких заказов не отказывался, мог ночью чеченов повезти, так в деньгах нуждался.