Лебединое озеро Ихтиандра

В середине июня отдел Дегтярева гулял на свадьбе у Кости Маркова. Жених не горел желанием видеть на торжестве Титова, но неудобно как-то — созвать коллег и проигнорировать практиканта. Правда, во время пира ничего экстремального не случилось, а все благодаря хитрости Леньки. Ковалев нашептал в уши незамужней подружке невесты, что Юра супер-пупер следователь, неженатый, сын ну очень богатого человека, и девушка прилипла к Титову. Она ловила бокалы, которые опрокидывало ходячее несчастье, и везде следовала за парнем. Расслабилась девчонка лишь в тот момент, когда молодая жена швырнула букет в толпу.

— Надо его поймать! — закричала подружка.

И тут Юра подпрыгнул выше всех, что с его весом было очень легко сделать, и сцапал цветочную композицию.

Тусовка замерла, а Дегтярев не выдержал:

— Ты дурак? Зачем схапал букет невесты?

— Она велела, — растерялся Юра. — Сказала: «Надо его поймать».

Уже одного этого случая хватило бы, чтобы навечно вписать свое имя в фольклор управления. Но через два дня настал истинно звездный час Титова. Леня наконец-то решил доверить практиканту допрос. Беседовать Юре предстояло с пенсионеркой, которую соседи по квартире обвиняли в мелких коммунальных пакостях, типа подсыпания стирального порошка в чужое жаркое. Старуха не проявляла агрессии, прикидывалась глухой, слепой и постоянно ныла:

— Ничего не понимаю, сыночки, зачем я здесь?

Леня решил, что Юра вполне способен провести с бабулей беседу, записать ее показания, и уехал заниматься серьезным делом. В управление Ковалев вернулся через четыре часа, увидел, что Юра мирно смотрит в компьютер, и спросил:

— Как дела?

— Плохо, Леонид Иванович, — отрапортовал Титов. — Бабушку в больницу отвезли.

Ковалев испугался. За вред, нанесенный гражданину во время допроса, сотрудника не похвалят. Титов практикант, с него взятки гладки, а вот его куратора, Леонида, по голове не погладят.

— Что со старухой? — налетел Леня на парня. — Я велел тебе спокойно с ней поговорить, и все.

— Желудок у нее скрутило, — уточнил Юрий, — резь началась, пришлось «Скорую» вызывать.

Ковалев перевел дух. Если бабка заболела, никто не виноват, но Титов добавил:

— Она протокол съела!

Ковалеву показалось, что он ослышался.

— Как съела?

— Ртом! — заявил Юра. — Схватила со стола лист и говорит: «Че ты там нацарапал, не знаю, но больше ты не увидишь свои писульки». Ам — и в пасть!

— А ты молча смотрел? — заорал Леня.

— Нет, — испугался Юра, — предпринял определенные действия.

— Какие? — еле удерживаясь от желания стукнуть практиканта, завопил Ковалев.

— Вежливо попросил: «Бабушка, не ешьте протокол, он грязный, грипп заработаете», — промямлил Юра.

Сотрудники управления умеют держать язык за зубами, по роду своей деятельности они не имеют права обсуждать в курилке или буфете служебные проблемы. Но эта история неведомыми путями просочилась в коридоры. В пятницу Александр Михайлович отправился в столовую. Когда он взял поднос, народ, сидевший за столиками, притих. Дегтярев набрал еды, подошел к кассе и спросил:

— Куда подевались салфетки?

— Дяденька, — пропищал за спиной чей-то явно измененный голос, — не ешьте бумагу, она грязная, еще грипп заработаете.

Собравшиеся заржали, полковник лишился аппетита и вернулся в кабинет, строя по дороге планы мести Титову.

Слава богу, срок практики не вечен, настал день, когда Юра со слезами на глазах распрощался с сотрудниками отдела. Леня и Александр Михайлович перекрестились и постарались поскорее забыть фамилию Титов.

В этом году в конце мая генерал опять вызвал полковника и сказал:

— Оформили к тебе новенького, вместо Антона Рябкина.

— Вот здорово! — разозлился Дегтярев. — Люблю, когда за моей спиной кадровые вопросы решают. Приятно назначенца в отделе видеть!

— Не зуди, — поморщилось начальство, — взяли хорошего парня, ты его отлично знаешь, был им доволен, великолепный отзыв ему о практике дал.

— Кого? — похолодел Александр Михайлович, надеясь, что ошибся в своих предположениях.

Но генерал отрубил:

— Титова.

— Господи, я думал, мы никогда больше не встретимся! — забыв о субординации, воскликнул мой лучший друг.

— Юрий очень к вам просился, — милостиво закивало начальство. — Говорил, что сотрудники отдела его поддерживали, учили, ободряли, не давали пасть духом. Короче, владей новеньким, воспитывай, ставь на ноги.

Вот так Титов оказался у Дегтярева в подчинении. Делать нечего, пришлось полковнику как-то приспосабливаться к парню. Александр Михайлович решил найти в невезучем, глуповатом юноше хоть какие положительные черты и, к своему немалому удивлению, обнаружил таковые.