Лебединое озеро Ихтиандра

— Эту бабу послали на меня компромат собирать, — тянул Витя. — Небось на мое место Пашка нацелился, а ты и рада стараться. Выложила ей про Тоньку! Телефон дала. Знаешь, че дальше будет?

— Не-а! — всхлипнула жена.

— Дура! Позвонит Пашка врачу, тот и скажет: «Лечил их девчонку, совсем она больная! Со съехавшей крышей! Небось у них в семье все с кривым мозгом!»

— Ой! Ой! Ой! — выводила Зоя.

Витя продолжал пугать недалекую супругу:

— Расскажет Павел это нашему главному по персоналу, и меня уволят. Дотумкала, что наделала?

Зоя заплакала.

— Ладно, успокойся, — проявил жалость муж, — дура!

— Витюша, — вкрадчиво произнесла Зоя, — жарко у нас! Я, пожалуй, футболку сниму.

— Снимай, коли простудиться хочешь, — буркнул хозяин, — сентябрь дождит, отопление еще не включили. По мне так просто колотун стоит. Во, ты мурашками пошла, кожа как у дохлого гуся.

— Лучше на бюстик посмотри, — кокетливо пропела Зоя.

— Сто разов видел.

— Этот нет, я его вчера купила, со скидкой взяла. И расстегивается вот тут! Хочешь проверить?

До Вити с запозданием дошло, что супруга не просто так стащила верхнюю одежду.

— Не сейчас, Зой, настроения нет.

— Ты другую нашел! — немедленно ударилась в агрессию жена. — Вчера ты сразу заснул, в воскресенье на поясницу жаловался, в субботу футбол глядел!

— Не начинай, — попросил Витя, — я пиво пил, стиралку таскал, устал. И наши проиграли, так я совсем расстроился.

— Разлюбил меня, — хныкала Зоя.

Она великолепно понимала: лучший способ защиты — нападение. Жене не хотелось слушать упреки мужа, и она ловко перевела стрелки на Виктора.

— Не ной, — вздохнула тот, — сказано сто разов. Одну тебя люблю, дуру. И бюстик красивый!

— Тогда сними его с меня, — игриво произнесла Зоя.

Я отошла от двери и спустилась вниз, ощущая, как нарастает боль под мышками. Вот теперь у меня отпали последние сомнения: Леру и Антонину убили. Осталось выяснить незначительные мелочи. Кто? Почему? Зачем?

Опираясь на костыли, я медленно брела к машине и вдруг поняла, что улица Ченкова является продолжением переулка Бородкина. Вон там впереди перекресток, упираясь в который улица меняет название. До светофора она носит имя Ченкова, а потом — Бородкина.

Назарова и Зоя живут в одном микрорайоне, а сберкасса, в которой они работают, вероятно, тоже расположена недалеко. Вроде Анна Николаевна упоминала, что ходит на службу пешком.

Я влезла в джип, погладила обрадованных Рипа с Афиной и поехала к зданию, где жила Валерия. Вот только на этот раз Анны Николаевны дома не оказалось. Я вернулась в машину и призвала на помощь логику. Сейчас в столице пруд пруди банков. Может, я ошибаюсь, но вроде бы основная их масса принимает коммунальные платежи. Вот только Зоя произнесла слова «сберегательная касса». Так говорят, если имеют в виду Сбербанк. Он являлся в советские времена монополистом. Отлично помню плакат, украшавший стену кафедры, где я работала: «Храните деньги в сберегательной кассе». Зачем его повесили в нашем институте? Все и так знали, где можно завести сберкнижку, альтернативы не было.

Я включила мотор. Значит, мне нужно отделение Сбербанка. Надеюсь, Анна Николаевна сейчас на службе.

Джип медленно покатил вдоль тротуара, я во все глаза рассматривала пейзаж. Когда доехала до перекрестка, увидела на перпендикулярной улице зеленую вывеску и повернула руль. Молодец, Дашенька, теперь иди внутрь.

Первая, кого я увидела в небольшом зале, была Анна Николаевна, сидевшая за окошком с табличкой «Прием платежей от граждан». Отделение оказалось меньше, чем кухня в Ложкине, там было всего-то три сотрудницы и ни одного посетителя. Я подошла к столу с бланками, взяла один, написала на нем номер телефона психотерапевта и нацарапала короткий текст: «Надо поговорить. Психолог посоветовал обратиться к вам. Хотите обсудить дело при коллегах? У меня громкий голос и четкая дикция».

То ли Анна Николаевна не узнала меня, то ли умела держать себя в руках, но она взяла бумажку, прочитала ее, подняла глаза, помолчала и крикнула:

— Девочки, отпустите меня поесть?

— Ступай, Аня, — ответила шатенка, — мы вдвоем справимся, народу никого.

Едва мы очутились на улице, как Назарова сказала:

— Ну, что еще надо? Настоящее преследование получается. Сначала домой приперлись, теперь на работу!

— Здесь есть поблизости кафе? — мирно спросила я.

— Нет у меня денег и времени, чтобы на улице жрать, — схамила она.

Я посмотрела на Анну Николаевну.

— Хотите беседовать на открытом воздухе? Нет проблем. Но взгляните на небо. Скоро начнется дождь, мы промокнем, вы можете заболеть. Теперь насчет преследования. Я побеседовала с Зоей Антонюк.

— Не знаю ее, — соврала Анна Николаевна, — вы мне надоели. То Валерия, то какая-то Зоя. Так и будете обо всех спрашивать?

Я укоризненно улыбнулась.

— Врать надо с умом. Зоя служит с вами в одном офисе, неужели вы полагаете, что сможете скрыть факт вашего знакомства?

— Ах, вы про Зойку, — попыталась сделать хорошую мину при плохой игре Назарова. — Не сообразила, о ком толкуете. Мы в коллективе друг друга по фамилиям не называем.

Глупость Анны Николаевны поражала.