Лебединый трон

Я все кручу и кручу на пальце мамино кольцо. После всего времени, что было упущено зря, возможность наконец-то принять меры против напавших возбуждает меня. Но меня это также и пугает. Особенно после того, что случилось с лордом Хоукином.

Мне нужно быть осторожной.

Зигфрид наклоняет голову ближе.

– До меня дошли слухи, что король собирается попробовать водное лечение на следующей неделе в спа-салоне в Ламминге, надеясь, что оно поможет его коже. Он уедет на одну ночь. Мы улетим в тот же день и вернемся на следующее утро. Никто даже не заметит, что мы пропали, – он возвращает мне страницу и улыбается. – Будет весело.

Но когда Зигфрид уходит, в моих мыслях ничего не остается от предвкушения веселья. Я ловлю себя на том, что представляю себе столкновение с двумя мужчинами, убившими мою мать, представляю, что хочу им сказать, что могу с ними сделать. Тревога расцветает в глубине моего живота и сидит там несколько следующих дней, ощущаясь фоном в каждый миг моего бодрствования. Неважно, еду я верхом, ем, пытаюсь работать или спать. Даже когда я лечу, а зелье Зигфрида течет по моим венам, я все еще слабо осознаю происходящее.

Однако время идет, и наступает утро отъезда короля. Я иду в храм; к моему удивлению, там Люсьен вполголоса разговаривает с почтенной монахиней. На его лице и в осанке проступают нотки напряжения. Несмотря на то, что он сказал Тюрику, часть меня жалеет его; он выглядит несчастным. Но я ухожу, даже не попытавшись заговорить с ним. Когда же наконец настает время принять зелье, я с облегчением осушаю флакон.

Этот долгий перелет до Дофлера, самый длинный из всех, что я когда-либо совершала.

Я нервничаю после проблем с концентрацией внимания, что полет будет слишком тяжелым для меня, но Зигфрид успокаивает.

Как только я преображаюсь, я почти не замечаю, как проходит время – ничего особенного, кроме постепенного потепления воздуха, – пока не оказываюсь голой на корточках в мелком, заросшем сорняками озере. Зигфрид развязывает непромокаемый сверток, который он нес, и протягивает мне халат.

– Добро пожаловать в Олорис, Ваша Светлость. Ваше присутствие придает моему доминиону новую красоту.

Еще одна банальная фраза, хотя Зигфрид хорошо ее подает. Я смеюсь.

– Благодарю вас, милорд.

Мы проходим небольшое расстояние до городских стен. Как только стражники видят Зигфрида, они отступают и низко кланяются.

– Ваша Светлость, мы вас не ждали.

– Мы пришли поговорить с советником.

– Сию минуту, милорд, – между стражниками происходит торопливый обмен взглядами. – Адаин проводит вас в дом советника, милорд, – говорит тот, что постарше. – Мы польщены вашим присутствием, – он толкает локтем своего коллегу. – Перчатки, мальчик. Быстро!

Адаин бежит к караульному помещению за воротами и возвращается в латных рукавицах.

– Сюда, милорд. И миледи.

Мы следуем за стражником в город. Улицы узкие, но вымощенные камнем, с арочными дверными проемами. Некоторые из зданий с красной черепицей кажутся домами, некоторые – магазинами. Есть киоски, где выставлены рулоны ткани, миски со специями и сушеными продуктами питания, посуда. Несколько арок выходят во внутренний двор и сад. Мелькают образы, утопающие в темно-фиолетовых цветах, и маленькие деревца с какими-то незнакомыми мне плодами. Весть о нашем прибытии распространяется быстро. Те, мимо кого мы проходим, кланяются и крадутся как можно дальше. Люди замолкают, а матери зовут своих детей домой.

Из дома советника открывается вид на центральную площадь с фонтаном посередине. Адаин ведет нас по короткой лестнице на крытую дорожку, которая окружает первый этаж дома, и стучит в дверь. Она открывается, и он торопливо беседует с кем-то внутри, в результате чего из дома выходит женщина. Она приседает в реверансе, вытирая испачканные мукой руки о фартук.

– Прошу прощения, Ваша Светлость, но Его Чести здесь нет. Он сейчас в Гилдхолле с шерифом, присматривает за партией, которая прибыла из…

Зигфрид обрывает ее, поворачиваясь к Адаину:

– Отведите меня туда. Адерин. – Он отводит меня немного в сторону от стражника и экономки и, понизив голос, говорит. – Может быть, вам лучше подождать здесь, пока я поговорю с советником? Я мог бы получить больше информации от него в одиночку.

– Но…

– Я знаю, как это важно для вас. Но на самом деле я думаю, что так будет лучше. Вы мне доверяете, так ведь?

Мне трудно с этим спорить. Он знает свой доминион, а я – нет.

– Вы знаете, что доверяю. Я немного осмотрю город.

– Я ненадолго. А вы, – он указывает на экономку, – покажите Ее Светлости все, что она пожелает увидеть, – Зигфрид берет меня за руку, как делал это раньше, но, к моему удивлению, он поворачивает ее и целует мою ладонь, прежде чем они с охранником уходят.

Зачем он это сделал?

– Ваша Светлость?

Я понимаю, что женщина задала мне вопрос.

– Что вы сказали?

– Можно мне взять перчатки, Ваша Светлость?

– О, конечно.

Женщина возвращается через пару минут, тяжело дыша. Я думаю, она бегала вверх и вниз, по крайней мере, по одной лестнице.

– Что бы вы хотели увидеть, миледи?