Лебёдка аэронавта

Монах поднял голову. Один глаз заплыл багровеющим синяком, да и добрая половина лица распухла до гротескных пропорций — результат сильного удара или прошедшего вскользь выстрела от наруча. Он посмотрел на них своим затуманенным взглядом. Судя по всему, он испытывал страшную муку.

- Винсент! - вскричал Бенедикт, с болью в голосе. Он прыгнул в самое пекло, подняв руки, пытаясь защитить его лицо так же как свое. Его рукава почти сразу задымились.

- Оставь меня! - задыхаясь проговорил монах. Он начал слабо рыться в своих одеждах. - Возьми это!

- Никто никого не оставит, - возразил Бенедикт. Затем он опустился на колени, упер ногу и поднял руки.

Бриджит застыла в ужасе. Сама металлическая полка весила не меньше тонны, не говоря уже о весе книг, которые все еще держались на самом верху. И металл здесь наверняка нагрелся до ужасных температур.

Бенедикт подсунул руки под край полки рядом с зажатым телом брата Винсента. После сжал зубы и покрепче ухватился за неё.

Зашипело мясо.

Бенедикт издал львиный рык, лишь мимолетно похожий на крик боли.

А затем его худощавое тело изогнулось в напряжении, поднимая огромную полку. Секунду или две ничего не происходило, затем его ноги дрогнули, и огромная груда сдвинулась, пускай на считанные дюймы.

Бриджит бросилась в пекло. Жар окутал её словно неприятное, удушливое одеяло и с каждой секундой становилось всё горячей. Она ухватила брата Винсента за запястье и предплечье и потащила его обгоревшую фигуру из-под полки.

- Он у меня! - крикнула Бриджит, волоча монаха в коридор.

Бенедикт опустил полку, и она рухнула на пол, вздымая ворох искр.

Они вывалились в коридор и, перестав ощущать неистовый жар, Бриджит задрожала, будто попала на ледник.

До тех пор, пока не повернулась, чтобы мягко опустить раненого и увидела изломанную спину и плечи брата Винсента. Мужчину трясло от боли, руки дергались и хватали воздух.

Только не ноги.

Ниже плеч он был полностью пугающе неподвижен.

Она подняла глаза, обнаружив Бенедикта, в ужасе вглядывающегося в своего друга.

- О, Создатель Пути, - выдохнул он. И опустился на колени рядом с монахом, словно увиденное парализовало его. - О, Винсент.

- Нет времени, парень, - сказал Винсент. Он задохнулся в резком приступе тяжелого кашля от которого на губах выступила кровь, затем изогнул рот в слабой усмешке. - Для меня уж точно.

- Проклятье, - воскликнул Бенедикт. - Черт бы побрал этих аврорских сукиных детей. Я убью каждого из них.

Лицо брата Винсента помрачнело от досады, и он раздраженно хлопнул ладонью по ноге Бенедикта. - Бенедикт. Нет времени потакать своим желаниям. - Он снова пошарил рукой в своих одеждах и с гримасой боли сумел выудить книгу в невзрачном коричневом переплете. - Возьми это.

Бенедикт озадаченно взял книгу.

- Что?

- Возьми, - повторил брат Винсент. Кровь уже бежала из его рта. - Шпилеарху. Это последняя копия. Она сожгла остальное.

- Что это? - переспросил Бенедикт.

Брат Винсент снова закашлялся и поморщился от боли. Кровь, вытекавшая из его рта, окрасила зубы.

- То, за чем они приходили, - сказал он. - Каталог.

- Я вытащу тебя отсюда, - сказал Бенедикт. - Ты сам отдашь его.

Винсент улыбнулся уголком рта на неповрежденной стороне лица.

- Ох, Бен. Смерть - это еще один Путь. К которому ты придешь в своё время. - Он слабо поднял руку, и Бенедикт крепко сжал её.

- Не позволяй своей боли выбирать Путь за тебя, - еле слышно сказал Брат Винсент. - Ты лучше, чем ...

И тут монах умер. Бриджит увидела это. На середине фразы, свет и жизнь в его глазах просто вдруг исчезли как погасшая свеча. Теперь брат Винсент стал... неодушевленным предметом.

- Винсент? - тихо позвал Бенедикт. - Винсент? - Его голос сорвался на рыдание. - Винсент.

Бриджит подошла к нему и положила руку на плечо.

- Бенедикт, - мягко сказала она. - Нам пора уходить.

Он кивнул. Затем осторожно положил руку монаха на его грудь, обожженные пальцы двигались скованно и неуклюже, начал подниматься — и, неожиданно, наклонившись вперед, над трупом, рухнул на него как подкошенный.

- Бенедикт! - закричала Бриджит. Она схватила и перевернула. Его тело сотрясалось в судорогах, на губах показалась пена. Его глаза закатились, сверкая белками.

Боже Всемогущий. Яд шелкопрядов.

Бриджит трясла его, била, кричала, но он не шевелился и не реагировал. Что же ей делать?

С ревом двери Великой библиотеки сорвало с петель.

Бриджит сжала зубы. Уверенности, что она сможет найти дорогу назад не было, но, если не предпринять хоть что-то, через минуту они оба умрут, если не раньше. Она встала, схватила воинорожденного и поволокла его. Его обмякшее тело было неподатливым, но жара и дым становились все плотней, но она не могла думать об альтернативах в данных обстоятельствах. Она вскрикнула, присела и с усилием, наконец, сумела опереть его на своё плечо.

Она, шатаясь, направилась к выходу, затем вспомнила, что забыла книгу, защищая которую, брат Винсент отдал свою жизнь. Наклоняться за ней было довольно сложно, но это были цветочки, по сравнению с тем, чтобы выпрямиться снова, с Бенедиктом, висящим на её плече.