Лечь на амбразуру

— Ну спасибо. Только я не понял — насчет дополнительных условий в договоре. Мне что, почерк менять? Ведь мне, как я думаю, никто не принесет ваши материалы на блюдечке, так? Значит, их придется изымать. А что изымать конкретно? И зачем мне лишние знания? Которые, как известно, рождают многие беды…

— Ты не хочешь?

— Я не вижу для себя необходимости, повторяю, менять свой почерк. Обыски, грабежи, изъятия — это, прости, не по моей части. Найдите себе другого исполнителя. Я не буду возражать и уже забыл все, о чем ты говорила. Как думаешь, что будет удобнее — самолет или поезд? Ну, скажем, до ближайшего областного центра?

— Я бы все-таки хотела, чтобы ты еще раз подумал.

— Не надо торговаться, девочка.

— А если гонорар увеличится до ста пятидесяти? Но чтобы наверняка?

— Не понимаю… зачем ты берешь на себя такую роль?… Ну еще мужики — куда ни шло, но ты! Не надо усугублять наших отношений с тобой.

— А я уже заметила некий холодок…

— М-да… Между прочим, для вас, на всякий случай. Когда я не уверен, обычно догадками не делюсь… Так вот, вчера клиент привез на место какую-то папку. Во всяком случае, выходил из машины с ней, а вот вернулся уже без нее. Имейте в виду. Не знаю, кто, кому и как ее будет передавать, но тут уже ваши игры.

— Я тоже этого не знаю. Но вполне возможно, что Минаев либо сам передаст, либо через свою помощницу, есть у него такая дамочка, Галя Сергейченко, кстати, мог бы обратить на нее внимание при случае. Одним словом, если он получил эту папку с материалами, то обязательно перешлет ее журналисту.

— Материалы очень серьезные?

— Скорее всего, да.

— Ну вот видите? Даже и сами не знаете… Тогда примите мой бесплатный совет. Ни один, даже совершенно примитивный, дурак никогда никому не отдаст оригиналов. Только копии. И не считайте себя самыми умными. Не там охотитесь, господа. Запомните: оригинал — это железная возможность поторговаться, поиметь дивиденды, сохранить собственную голову наконец. А охота за копиями — дело, во-первых, ненадежное, а во-вторых, глупое. Не убедил?

— Надо подумать.

— Подумайте. И еще — опасное. Как только станет известно, на что конкретно объявлена охота, ваши противники примут дополнительные меры предосторожности. И тогда вам этих оригиналов вообще не видать. А для толкового компромата вполне достаточно и копий. Так и доложи своим… хозяевам, как ты их называешь…

— Наверное, ты прав. Но нам все равно нужны хотя бы копии. Надо же знать, каким конкретно оружием они владеют?

— Ну, разве что попутно, если акция не будет представлять сложностей и дополнительных случайных жертв…

— Тогда, — словно обрадовалась Лидия, — давай решим с тобой так. Ты берешь на себя заказ в полном объеме, с соответствующей оплатой. Пятьдесят процентов — сразу, остаток — по исполнении. Если же добыча материалов будет связана с опасностью провала, рисковать не надо. Но и сумма составит только сотню, идет?

— Надеюсь, расписки мои не нужны? — усмехнулся Максим.

— Достаточно твоего слова… Не хочешь еще разок скрепить договор? — успокоенно наконец ухмыльнулась она. — А то уже светает.

— У тебя наверняка сегодня выдастся хлопотный день. Отдохни лучше. Так что мне выбрать? Самолет или поезд?

— Лично мне удобнее поезд. Ближе, и может подойти любой проходящий. А персональное купе в СВ — это я тебе организую.

— Видимо, придется куда-то еще и за гонораром заезжать? — бросил Максим пробный камень. Ну не могла же быть у них такая абсолютная уверенность в его согласии!

— Нет нужды. Деньги со мной.

— Ну вы молодцы!.. — Он лишь покачал головой и откинулся на подушку, чтобы вздремнуть перед отъездом еще часок-другой. Все остальное его больше не волновало…

Глава двенадцатая ОПЕРЫ

Их никто не встречал. Сошли с трапа московского рейса в пронизывающую до костей стужу белоярского аэродрома, потоптались в ожидании автобуса, рулившего от здания аэропорта, наконец втиснулись вместе с другими пассажирами и пяток минут спустя оказались снова в тепле.

— Студено, — заметил, потирая уши, капитан милиции Борис Григорьевич Ветров.

— Ух ты ж… — по-простому начал второй капитан, Николай Петрович Кравец, а закончил витиеватую непечатную фразу банальным «твою мать!».

Они прилетели по личному заданию генерала Толубеева, который вызвал их накануне к себе, усадил напротив, что указывало на его особую милость к нижним чинам — обычно стояли в кабинете навытяжку! — и заявил, что им поручено провести операцию особой важности. И, разумеется, повышенной секретности. Предисловие в дальнейшем уже никаких объяснений не требовало.