Лечение алкоголизма

На этот раз терапевт отмечает у мистера С. определенный неадекватный аффект и приходит к выводу, что алкоголизм мистера С. является маскировкой латентного психоза. Он направляет мистера С. к психиатру, который выписывает торазин и антабус. Мистер С. не хочет пользоваться антабусом, но с удовольствием принимает торазин и получает несколько витаминных инъекций. Он обещает перестать пить, вернуться в группу и возобновить терапию.

Терапевт и психиатр обсуждают случай мистера С. на рабочем совещании. Оба настроены скептично и слегка раздосадованы. Терапевт решает исключить мистера С. из терапевтической группы, если он пропустит еще хотя бы одну встречу, а психиатр шутит: «Держу пари на ланч, что его трезвая жизнь продлится не более двух недель». (Он выиграл пари.)

Это типичная история, которая повторяется тысячи раз по всему миру. Она являет собой скорее мелодраму, чем драму, поскольку отличается определенной эмоциональной избыточностью. Однако она, как кажется, обладает всеми характеристиками реальной жизни. Роли Жертвы, Преследователя и Спасителя четко определены, а мистер С. с легкостью переходит от одной к другой: сначала, во время первичного интервью, он — жертва, жалующаяся терапевту-Спасителю; далее — Спаситель для членов терапевтической группы; потом Преследователь, который бьет свою жену и досаждает терапевту полуночными эксцессами, и, наконец, снова безнадежная Жертва алкоголизма, а теперь уже и разочарованного персонала клиники.

Терапевт принимает в мелодраме столь же активное участие — сначала как сострадательный Спаситель, который берется за лечение мистера С. без какого-либо четко оговоренного контракта, далее как сбитая с толку Жертва в шараде мистера С., затем в качестве Жертвы преследования со стороны мистера и миссис С., потом как Преследователь, когда он рассматривает возможность исключения мистера С. из группы. Психиатр играет свою роль в качестве Спасителя и в итоге присоединяется к терапевту в завуалированном Преследовании, когда они решают, что мистер С. — безнадежный психотический пациент.

Это решение имеет печальные последствия для мистера С., к диагнозу которого теперь добавляется новый пункт. До последней выходки его диагноз звучал как «алкогольная зависимость (300.2)». Теперь к нему добавился новый цифровой показатель (296.9), что означает «Неспецифицированное серьезное аффективное расстройство». Отныне для любых работников здравоохранения, которые увидят историю болезни мистера С., тот факт, что к его диагнозу добавлены «две сотни», будет означать: «Осторожно! Психотик. Лечить медикаментозными средствами и не волновать». Основное негативное последствие этого состоит том, что, вероятно, мистеру С. больше не предложат индивидуальную психотерапию (а она в действительности могла бы стать для него благом), а будут лечить с тем особым плохо скрываемым презрением, которого удостаиваются люди, признанные психотиками.

Миссис С. также является участницей игры. Сначала она угрожала оставить мужа после многомесячных попыток спасти его. Позже она становится Жертвой, когда супруг начинает пить снова и она верит его отрицаниям. Затем, понимая, что он опять пьет, миссис С. впадает в гнев, преследует мужа и терапевта, и т.д. и т.д. без конца. Как легко предсказать, каждый в окружении алкоголика рано или поздно начинает играть одну из трех ролей.

Игры — это скорее драматизация жизни, чем сама жизнь, однако игрокам кажется, что их роли реальны. Спасителю кажется, что он действительно помогает алкоголику, а алкоголик полагает, что является беспомощной Жертвой алкоголизма. Когда любой из них становится Преследователем, им кажется, что у них есть весомая причина для недовольства и что их гнев оправдан. Если люди играют в свою любимую игру, они до конца не понимают, насколько искусственно, преходяще, случайно их участие в ней. Короче говоря, они живут своими ролями, как если бы те были реальными и по-настоящему значимыми. Однако если человек не играет в игру, он может увидеть, что Жертва на самом деле не так беспомощна, как ей кажется, Спаситель фактически не оказывает помощи, а у Преследователя нет весомой причины для недовольства. Тем самым, вся мелодрама, в сущности, фальшива, и наблюдателю, который хочет понять ситуацию, необходимо это знать, с тем чтобы не оказаться вовлеченным в игру.

Алкоголизм — это опасная игра в патологической жизненной драме или сценарии. Любой, кто хочет по-настоящему помочь алкоголику, должен оставаться вне этой драмы. Этого можно достичь, если отказаться от исполнения какой бы то ни было роли — Спасителя, Преследователя или Жертвы, — занимаясь не игрой, а страшными реальностями алкоголизма.

Почему люди играют в игры

В игры играют по мотивам и ради «вознаграждений», которые не очевидны для большинства участников или наблюдателей. Но если вся ситуация не исчерпывается тем, что кажется очевидным (игровыми ролями), то тогда что же происходит в действительности?