Лед

Сервас увидел Ломбара на вершине очень крутого склона, усеянного скальными выступами, и вспомнил все газетные статьи, восхвалявшие его спортивные достижения. Интересно, смогли бы они догнать его на снегоходе? Если так, то бросил бы Ломбар свою машину? В этот момент Циглер скатилась почти вертикально вниз. Тропа разветвлялась, и она свернула на ту, где оставил след снегоход Ломбара. Сервасу на миг показалось, что их выкинуло в кювет. Бизнесмен на вершине склона обернулся и поднял руку, словно указывая на них.

— Осторожно! Он вооружен!

Сервас не смог бы точно сказать, что сделала Циглер, но их снегоход вдруг резко затормозил и встал поперек тропы, а Сервас оказался вверх тормашками в снегу. Они увидели вспышку, потом прогремел выстрел. Вокруг загрохотало эхо. Раздался второй выстрел, потом третий… Воздух сотрясался от грохота, многократно усиленного скальными стенками. Потом выстрелы прекратились. Сервас с отчаянно бьющимся сердцем прислушивался, зарывшись в снег. Циглер лежала рядом, держа пистолет на взводе. Однако почему-то, по какой-то таинственной причине, она решила не применять оружие. Эхо последнего выстрела еще не затихло, как за ним раздался новый звук, словно порожденный эхом. Что-то громко треснуло.

Звук был незнакомый. Сервас не мог понять, что это такое.

Все еще лежа в снегу, он почувствовал, как у него под животом задрожала земля. На короткое мгновение его охватила дурнота. Мартен никогда не слышал, ни разу не ощущал ничего подобного.

За треском последовал глухой глубинный рокот, тоже совершенно незнакомый.

Низкий грохот нарастал, будто Мартен лежал на рельсах, а к нему приближался поезд. Нет, не один, а множество поездов неслись на него…

Сервас приподнялся и увидел, что Ломбар застыл на склоне, как парализованный, подняв руки.

И тут Сервас понял.

Циглер испуганно посмотрела на вершину справа от них, потом вскочила, протянула ему руку и закричала:

— Быстрее! Отсюда надо бежать! Быстрее!!!

Она потащила его на тропу, по колено проваливаясь в снегу. Он старался не отставать, с трудом двигаясь в огромном комбинезоне и тяжелых ботинках. На секунду остановившись, Сервас сквозь забрало шлема посмотрел на Ломбара. Тот прилаживал крепления серферной доски и с тревогой косился куда-то наверх. Сервас проследил за его взглядом, и внутри у него все застыло. Сверху на них ползла огромная плита из льда и снега, словно зашевелился спросонья великан. Сервас изо всех сил замолотил руками и ногами, стараясь выбраться на тропу и не сводя глаз с ползущей плиты.

Гигантское облако перевалило через вершину и покатилось вниз между деревьями.

«Это конец, — подумал он. — Это конец!»

Не глядя больше вверх, Сервас силился идти быстрее. Прошло несколько секунд, и Мартена сбила с ног огромная волна. Его подняло в воздух, перевернуло и куда-то потащило как соломинку. Он слабо вскрикнул, но голос потонул в снежном облаке. Ощущение было такое, будто его засунули в барабан стиральной машины. Сервас открывал рот, забитый снегом, со всхлипом втягивал воздух, кашлял, брыкался руками и ногами. Он задыхался, тонул. Неподалеку от него, опустив лицо, барахталась Ирен. Их взгляды встретились, и Сервас прочел в ее глазах неодолимый ужас. Потом она исчезла, а его снова затрясло и завертело.

Он ничего больше не слышал…

В ушах стоял свист…

Не хватало воздуха…

Он умрет, задохнувшись… будет погребен…

ЭТО КОНЕЦ…

Диана увидела огромное снежное облако, катящееся на них с горы.

— Берегись! — крикнула она скорее для того, чтобы вывести его из равновесия и напугать, чем от осознания опасности.

Гиртман удивленно покосился на нее, и она заметила, как расширились его глаза. В тот момент, когда волна снега и камней докатилась до шоссе, грозя похоронить их под собой, он резко повернул руль и потерял контроль над машиной. Диана ударилась головой о стойку, почувствовала, что их занесло, развернуло поперек дороги и накрыло лавиной.