Лед

Небо и земля поменялись местами, дорога пошла колесом, как праздничная карусель. Диану швыряло во все стороны, она билась головой о стекло и металл дверцы. С низким пугающим грохотом на них обрушилось белое облако. Машина кувыркалась вниз по склону, пока ее не задержали кусты. На свое счастье, Диана несколько раз на короткое время теряла сознание, а потому весь эпизод показался ей чередой каких-то нереальных вспышек и черных провалов. Когда же машина наконец остановилась с металлическим скрежетом, Берг была в сознании, хотя ее изрядно потрепало. Ветровое стекло перед ней разлетелось на куски, на капоте высился снежный сугроб, ручейки снега пополам с камешками сползали с приборной доски и сыпались ей на колени. Она посмотрела на Гиртмана. Он не пристегнул ремень безопасности и, видимо, был без сознания. Лицо его заливала кровь. Пистолет… Диана долго пыталась отстегнуть свой ремень безопасности, и это далось ей с большим трудом. Наклонившись, она поискала пистолет глазами и увидела его на полу, возле ног убийцы. Он соскользнул под самые педали. Чтобы его достать, ей пришлось еще наклониться и, преодолевая дрожь, просунуть руку между ног Гиртмана. Диана долго разглядывала пистолет, не понимая, снят он с предохранителя или нет. Был хороший способ это проверить. Она наставила оружие на Гиртмана, держа палец на спусковом крючке, и тут поняла, что убийца из нее не получится. Каким бы монстром он ни был, нажать на курок Берг не могла.

Только теперь она поняла, что вокруг стало тихо.

Лишь ветер шумел в ветвях деревьев.

Она вгляделась в лицо Гиртмана, стараясь уловить признаки того, что он приходит в себя, но тот не двигался. Может, Юлиан был мертв… Трогать его, чтобы в этом удостовериться, ей не хотелось. Страх все еще был здесь, рядом, и он не исчезнет, пока она находится с ним в этой металлической скорлупе. Диана пошарила в карманах в поисках телефона и убедилась, что Гиртман его отобрал. Но обыскивать Гиртмана у нее не было сил.

Держа пистолет в руке, Диана стала карабкаться по приборной доске. В четыре приема она пролезла сквозь ветровое стекло и зарылась в сугроб на капоте. Холода Берг не чувствовала, ее согревал выброс адреналина. Спрыгнув с капота, она оказалась почти по пояс в снегу. Двигаться было трудно. Преодолев начавшуюся панику, Диана стала пробиваться к дороге. Пистолет в руке придавал ей уверенности. Она бросила последний взгляд на автомобиль. Гиртман не двигался. Может, он действительно был мертв.

— Он прихоооооооодит в сеееееееебяааааа!

— Вы меееееееняаааа слыыыыышитеееее????

Голоса. Откуда-то издалека. Обращаются к нему. И боль… Боль повсюду. Он жутко устал, и так хочется отдохнуть. Сознание на миг вернулось, Сервас различил свет и чьи-то лица. А потом — снова лавина, горы, холод и полная тьма.

— Маааартееен, тыыы меняааааа слыыышииииишь????

Он медленно открыл глаза. Поначалу его ослепил свет, льющийся с потолка. Потом в поле зрения появился какой-то силуэт и склонился над ним. Сервас силился разглядеть лицо человека, который что-то ласково ему говорил, но яркий свет плафона создавал слепящий ореол и больно резал глаза. Лицо то расплывалось, то появлялось. Однако оно, несомненно, было красивым.

В его руке оказалась чья-то ладонь, явно женская.

— Мартен, ты меня слышишь?

Он кивнул. Ему улыбалась Шарлен. Она наклонилась и поцеловала его в щеку. Прикосновение было приятным. Мартен ощутил легкий запах духов. Дверь в палату открылась, и вошел его заместитель.

— Очнулся?

— Вроде бы да. Но пока не говорит.

Она повернулась к Сервасу, заговорщически ему подмигнула, и он сразу понял, что окончательно пришел в себя. Эсперандье шагал через палату с двумя дымящимися стаканами в руках. Один он протянул жене. Мартен попробовал повернуть голову, но ему что-то мешало: ортопедический воротник.

— Вот ведь черт!.. Какая история! — сказал Эсперандье.

Сервас попытался сесть, но острая боль заставила его отказаться от такой попытки.

Венсан это заметил и заявил:

— Доктор говорит, тебе нельзя двигаться. У тебя сломаны несколько ребер, незначительные травмы в области шеи и головы, несколько обморожений. Еще тебе отрезали три пальца.

— Что?

— Да шучу, шучу.

— А Ирен?

— Ее тоже откопали. Она в другой палате. Ей досталось больше, чем тебе, но она в порядке. Несколько переломов — а так ничего.

Сервас почувствовал огромное облегчение. Но на языке вертелся еще вопрос:

— Ломбар?

— Его тело не нашли. Наверху сейчас паршиво, поиски начинать пока нельзя. Отложили до завтра. Нет сомнения, что он погиб под лавиной. Вам обоим повезло. Вас только задело.

Сервас опять поморщился. Тебя бы так задело!..

— Пить… — прошептал он.