Лед

– Я что тебе, юный натуралист? – оскалился я. Не видит – плохо мне? Я как тот Кай – тоже будто кусок льда в сердце засадили.

– Да говорю тебе, Коля, крапива это.

– Задрал подкалывать. Никакая не крапива.

– Хорош базарить, сворачиваем, – указал я Ветрицкому на тропинку, уходящую в лес. Нечего по дороге переть, можно и напрямик немного срезать.

Николай сошел с дороги на тропинку.

– Лед, ты чего психуешь? – остановился Макс.

– Давай, двигай. Нормально все. – Я развернулся к колдуну. – Сейчас через лес срежем…

– Стой! – крикнул Жан, но было уже поздно: взмахнув руками, идущий впереди Ветрицкий провалился под землю.

Рядом с нами во все стороны полетели комья снега, из схрона выскочил снежный человек. Его костлявое тело, включая и приплюснутую голову на короткой толстой шее, полностью покрывали длинные спутанные волосы, но пояс с множеством петель и зажатое в руках копье с широким зазубренным наконечником ясно показывали, что это существо, к сожалению, наделено разумом. Прежде чем Макс успел схватиться за автомат, снежный человек оказался рядом и, зашипев, с замахом ткнул его острием костяного копья. Шкура серка выдержала, и копье соскользнуло с полушубка. Макс неловко замахнулся выхваченным из ножен мачете и направил лезвие в косматую голову дикаря. В сторону ударила длинная струя крови. Выронив мачете, парень отпрыгнул от почти обезглавленного тела и перехватил автомат.

Из зарослей крапивы молча выступили скрывавшиеся в засаде снежные люди и метнули дротики. Жан, хлопнув в ладоши, развел руки в стороны, и дротики сгорели в возникшей на их пути серебристой пелене. Из следующего десятка копий двум удалось преодолеть преграду и вонзиться в дорогу рядом с колдуном. Макс все еще возился с автоматом, и я, недолго думая, сжал в кулаке половинку солнца и активировал «Закатный муар». Снежных людей окутало мягкое фиолетовое сияние, потом полыхнула вспышка, как от нескольких килограммов магниевого порошка, и на снегу зашипели остывающие кучки пепла.

– Макс, что там у тебя с автоматом? – Я взял ружье наизготовку и медленно начал приближаться к месту, где исчез Ветрицкий.

– Порядок, – отозвался тот.

– Прикрывай! – Мне удалось подойти почти к самому краю дыры в снегу и осторожно заглянуть внутрь. Яма уходила в глубину метров на шесть. Снизу раздался стон, сменившийся матом. – Коля, ты как?

– Хреново, – ответил Николай и, заворочавшись, взвыл от боли. – С левой ногой что-то, совсем не шевелится.

– Ну и как ты его доставать собрался? – Жан не спеша подошел к провалу.

– Что-нибудь придумаем.

Что значит «ты собрался»? Мы все в одной лодке – подводной. И лучше бы колдуну не оказаться крысой, бегущей с тонущего корабля. Лучше для его же собственного здоровья.

– Хорошо, я еще на зверюгу какую-то дохлую приземлился, а то расшибся бы на фиг, – крикнул нам Ветрицкий. – У вас веревка есть?

– Кто полезет? – опасливо косясь на заросли, остановился рядом Макс.

– Быстро в кусты! – Колдун толкнул нас в крапиву, а сам, немого задержавшись, достал яшмовую полусферу, кинул ее Николаю в яму и пустился следом за нами.

– Эй! Вернитесь! – кричал в яме Николай. – Не бросайте меня здесь! Лед!

– Что случилось?! – развернулся к колдуну Макс, когда мы уже пробежали через совершенно неколючую траву и заскочили под деревья. – Куда бежим?!

Я тоже посмотрел на Жана, ожидая объяснений. Сначала сработал выработанный в Патруле рефлекс – выполни приказ, потом уже думай, – но оставлять в этой норе Ветрицкого – последнее дело.

– Рейнджеры нам на хвост сели, вот что случилось, – просто сказал тот и ткнул рукой в виднеющийся в просветах между стеблями крапивы холм.

В подтверждение его слов на пригорок медленно выехал ЗИЛ, рявкнул мотором и покатился вниз. Следом выползли два «уазика».

– Они ведь нас здесь не найдут? – Макс инстинктивно спрятался за дерево.

– И не надейся, теперь не отцепятся. – Жан вытер ладонью покрывшееся потом лицо и дернул себя за ус. – Выследят.

– Идем к Лысой горе, там оторвемся, – предложил я.

– Думаешь? – засомневался колдун.

– Я эти места знаю – не получится там их с хвоста сбросить, значит, нигде не получится.

– Почему? – потребовал объяснений Жан.

– Там катакомбы под горой. – Я примотал на ноги снегоступы и искоса посмотрел на колдуна. – Жан, вы зачем Ветрицкому телепорт оставили?

– А! Ерунда, нам бы он сейчас не помог, – отмахнулся старик. – Через границу никакой телепорт не перебросит. Вот если Николай через нее обратно перейдет…

– Все равно он им воспользоваться не сумеет.

– Как от маяка устойчивый сигнал пойдет, так сам сработает.

Дальше шли молча. К чему на болтовню силы тратить? Сначала все было неплохо, но вскоре я выбился из сил и не отставал от Макса и Жана только потому, что указывал путь. А старик-то двужильный, хоть по виду и сущий божий одуванчик. Снова поднялась температура, в висках застучали молоточки боли, и выбирать нужное направление становилось все трудней. Благо, мы в чащобу не углублялись, а шли вдоль дороги.