Лед

Когда справа показалась стена Форта, я чуть было не распорядился править к восточным воротам. Нет, нельзя. До южных ворот всего ничего осталось. К этому времени я уже почти ничего не видел и обессиленно развалился на скамье. Думаю, даже несколько раз ненадолго терял сознание. Ничем хорошим это кончиться не могло – так и оказалось: один из кратких мигов забытья закончился падением в снег. От удара лицом о дорогу сознание прояснилось. Я смахнул бегущую из разбитого носа кровь и увидел, что выбросивший нас с Колей на обочину мужик развернул сани и нахлестывает лошадей. Сука! Где автомат? Нигде не видно. Ладно, пусть живет – он довез нас почти до ворот. Сейчас мы валялись на задах торговых палаток на пятачке перед въездом в Форт. Немного проползти, а там продавцы, дружинники, возвращающиеся в Форт торговцы… Кто-нибудь поможет. С чего им нам помогать? Помогут, никуда не денутся – ПМ еще при мне, так что добрый самаритянин тире бескорыстный альтруист найдется обязательно.

Я попытался встать, чтобы поднять Ветрицкого, но с удивлением обнаружил, что земля ушла из-под ног, а небо бешено крутанулось перед глазами. Новая попытка встать тоже ни к чему не привела: ноги обмякли, в голове зашумело, а уши словно залепили восковыми пробками. Приплыли. Ничего, полежу немного – оклемаюсь.

Неожиданно надо мной склонился какой-то человек. Мне он показался смутно знакомым, но надвинутая на лоб меховая шапка, высоко поднятый воротник тулупа и темные солнцезащитные очки мешали разглядеть лицо. К тому же в глазах все плыло и виделось размазанным, как сквозь толстую полиэтиленовую пленку. Но я этого типа точно раньше где-то встречал. И оказывать мне медицинскую помощь он явно не собирался. Почувствовав, как по карманам начали шарить чужие руки, я попытался сбросить оцепенение и потянулся за пистолетом. Мою руку просто откинули в сторону.

– Ты что там делаешь? – Крик заставил мародера вздрогнуть и метнуться прочь.

Слух начал восстанавливаться, и стал слышен скрип снега под ногами приближающихся людей. Это еще кто? Братья? Точно, вон идет Гриша Комиссаров – приятель Клима.

– Эй! – Из-за палаток выскочили трое дружинников и заорали убегающему парню: – Стоять!

– Боря, за ним! – Грохнуло несколько одиночных выстрелов.

Молодой дружинник помчался за скрывшимся за палатками вором.

– Что здесь происходит? —Дружинники взяли братьев на прицел.

– Не видите, людям плохо? – Гриша склонился над Ветрицким.

– А ну назад! – переводя автомат с одного брата на другого, рявкнул пожилой старшина. – Отошли от них, быстро! Живо, я кому сказал!

– Вы че, мужики, совсем попутали? – Братья выполнять приказы не торопились. Их пятеро, и двое автоматчиков для них не указ. С другой стороны, с Дружиной не повоюешь.

– Молчать, руки за голову! – не унимался дружинник и приказал своему подчиненному: – Беги лейтенанта приведи. Скажи: по последней ориентировке парня задержали.

Задержали? По ориентировке? Это меня-то? Что это за чушь собачья? Я рванулся, чтобы прояснить ситуацию, но мрак в голове сгустился, полыхнул огнем и отправил меня в забытье. Сначала откуда-то издалека еще доносились обрывки слов, но вскоре смолкли и они. Полный аут.

– Живой?

– Пока да.

– Что значит – пока?

– То и значит. Я от стылой лихоманки лекарства не знаю. Надеюсь, ты в моей квалификации не сомневаешься?

– Нет, что ты.

Это обо мне? Где я? Я попытался открыть глаза, но не смог. Такое иногда бывает во сне – понимаешь, что спишь, пытаешься проснуться и не можешь. Или просыпаешься, но всего лишь в другом сне.

– Очнется?

– Вряд ли.

– Нам его допросить надо.

– Попробуйте со вторым. Тот, правда, тоже пока без сознания.

– С тем что?

– Перелом бедра и закрытая черепно-мозговая. Случай тяжелый, но шансов больше, чем у этого.

Допросить? Не очнется? Я напрягся, но ни моргнуть, ни крикнуть хоть что-либо не было сил. Тело мне больше не подчинялось. Казалось, всего укутало толстенное одеяло, не позволяющее ни шелохнуться, ни даже глубоко вздохнуть. Что ж, Остается расслабиться и получать удовольствие, то есть информацию. Стоило успокоиться, как я сразу узнал голос одного из беседующих – Перов. Заместитель воеводы собирался допросить меня лично? Дела… Голос его собеседника тоже казался смутно знакомым.

– А если в мозги залезть?

– Телепат лишний есть? У него такая каша в голове, что кого угодно с ума сведет.

– Слушай, Долгоносов, объясни мне, что вообще происходит?

– Что происходит? Это твои люди доставили сюда этого гаврика. И тебе видней должно быть, почему я должен бросить своих пациентов и оперировать вашего доходягу. И ладно бы только бок ему зашить, так нет – он еще и стылую лихоманку где-то подхватил.

Долгоносов? Хирург, значит. Я же говорил: чужой кровью…

– Вот с этого места поподробней.

– В смысле?

– В смысле, почему он еще жив?

– А об этом стоит спросить у того дилетанта, который его драконьим огнем напоил.

– Дилетанта? Но пациент-то скорее жив, чем мертв.

– Именно дилетанта. Заведомо тупиковый путь.

– Почему?