Лед

— Вот и без тебя, лампа без огня,
засуха–вода — пусто.
Зябко в наготе, страшно в высоте,
лишь горят мечты — с хрустом.

Прощай! Не возвращай и не держи,
и лживых губ не разомкни —
Ведь нам с тобой не по пути —
Не быть нам рядом.
Мой лживый друг, мой злой недуг,
Не нарушай закон разлук.
И встречи боль не возвращай.
Не надо.

ГАРИК Детка, детка! А поживее нельзя? Мы что тут — кого–то хороним? Попсу для траурных митингов пока не заказывают.

ТИЦИЯ Я грущу.

СУРЕН Думаешь, это кому–то интересно? Интересно слушать, как Тиция Хомякова из Мухосранска грустит? То же мне — Уитни Хьюстон! (в процессе тирады роняет еду, не заметив этого) Втемяшь в свои изуродованные образованием мозги: ты не можешь позволить себе роскошь грустить! Не твой, птичка, формат. Ты смертельно тоскуешь о несбывшейся любви! Верной и вечной! Ты призываешь ее, ты почти уже мертвая, ты цепляешься отчаянно, из последних сил! Кровь из горла так и хлещет! Мы все в крови! (замечает на руке и на брюках красные пятна, ставит тарелку на пульт) Блин, откуда здесь это?

ТИЦИЯ (подавая ему салфетку, достав из сумочки) Простите, Сурен Иосифович, вы поверили в меня… Я старалась…Не оправдала. Я не могу работать. По личным обстоятельствам.

ГАРИК А ко мне сюда кто–нибудь без личных обстоятельств приходил? (пробует еду с тарелки, морщится) Лилия, сама великая Лилия! Шубы прямо в клубном сортире лишилась. Пришла сюда и пела! Кришна — на что невменяемый кекс — ему конкуренты кость в суфле из шпината подсунули! Натуральную — рыбную! Проглотил и пел! О чем пел — сама знаешь. Не философию тут всякую.

ТИЦИЯ У меня не кость. У меня сердце. Очень сильная травма.

СУРЕН Ну, знаешь… это вообще хрень какая–то!. Сердце! Зря ты драгоценная моя, серьезных людей на бабки выставляешь. Ножки хорошие, никто не спорит. Увы, ногами еще никто не поет. (поднимается, собирается уйти) Решаем так (Тиции) — ты, лахудра певчая, мне большие деньги должна. Месяц даю — не вернешь долг, плохо будет. Ой, как же я не люблю женщин сильно огорчать! (Складывает в коробочку оставшиеся объедки)

ГАРИК Чего–то я не врубился, господа, — шесть рабочих часов на высококлассной аппаратуре псу под хвост! Это как? Благотворительная миссия в рамках проекта «Помоги инвалиду»? Так я сам инвалид сурового детства — отстаю в умственном отношении. Но не настолько, как вы думаете.

СУРЕН (дает ему деньги) Как договаривались. Добренького Сурена все обдирают.(Тиции) Чао, солнышко! Грусти, грусти сильно. Теперь повод есть — я тебя, без вариантов, из–под земли достану! (уходит)

ГАРИК (Тиции) Скажи спасибо, грустная ты наша, что я еще за моральные издержки с твоего козла не вычел. Уж очень ты, как специалист говорю, тоску нагоняешь. Придется настроение поднимать. (прикалывается к ней с намеком)

ТИЦИЯ (резко поворачивается и уходит). Без меня!

.

2. ИНТ

АМЕРИКА. КАЛИФОРНИЯ. ЗАКРЫТЫЙ КАТОК СПОРТШКОЛЫ. Тренирующиеся дети. АРТЕМ, ХИЗЕР

Артем в спортивной форме с эмблемой РФ, на коньках. Показывает на льду какую–то фигуру ученице. За ним, (за столиком кафе) наблюдает Хизер. Делает из листка записной книжки или из салфетки самолетик и бросает в него. Он оборачивается, видит жену.

АРТЕМ (детям) — свободная разминка десять минут. Не разбегаться, чемпионы!

Подсаживается за столик к жене. Пьет сок.

ХИЗЕР У тебя совсем приличный язык стал. И вообще…американец, блин!

Я тоже освоила вашу лексику.

АРТЕМ Хорош бы я был без языка — шесть лет в Америке! Попугай заговорит. А что «вообще»?

ХИЗЕР: Хорошая спортивная форма — это я не только как жена, но и как твой продюсер решительно утверждаю. Вот счастье–то этой задрипанной спортшколе привалило!

АРТЕМ: Счастье привалило мне. Я люблю детей, люблю лед. И тебя. (выехав на лед, делает изящный пируэт и поклон в сторону Хизер)

3. ИНТ

ДЕРЕВЕНСКИЙ ДОМ В ОКРЕСТНОСТЯХ ГОРОДА, где живет Тиция. ВАДИМ, ТИЦИЯ, ДЕНЬ.

Тиция заходит с рюкзаком, оглядывается. На диване храпит молодой человек. У стен стоят картины, этюды. Она рассматривает один портрет.

ТИЦИЯ: Прости, дед. Твоя

Художественная наследственность

проявилась. Полноценный соцреализм.