Лед Апокалипсиса (СИ)

Достал ключи, открыл, завёл. Отыскал в кабине Андрея щётку, отряхнул все стёкла и зеркала, пока греется. Жаль водилу. Сейчас бы мы вместе лазили по Заводу, искали оружие. Если он (в отличие от меня, не служившего) умел пользоваться АК, стал бы нашим автоматчиком. Вместе спасали бы Лизу, может она запала бы на него, а я тихонько завидовал. Он грел бы сейчас технику. Жаль. Надо бы похоронить. Смерть, это нечто неисправимое. Зато его убийство и тот ушлёпок очень доходчиво объяснили, насколько изменился мир.

— Получилось? — крикнул Денису.

Он молча кивнул, опираясь на найденную лопату.

Пробуем. Так, заднюю. Плавнее. Машина чуть двинулась, послышался визг одного из колёс по снегу. Чуть вперед. Снова назад. Идёт, ползёт. Не пристегивался, окно опущено, высунулся и следил за габаритами, всё же грузовик незнакомый. Пока двигается, ёрзать, ускорять, тормозить — нельзя. Первую. Заскользил. Качнул, снова вперёд и поворот. Земля после августовской жары ещё не остыла, не промёрзла, внизу снег подтаивает в кашу. На этой мешанине летняя резина и буксовала. Оп. Двинулись, направо, плавнее, плавнее. Под снегом старый истертый асфальт с кусками камней, мусором и щебнем. На них и вывожу. Ничего, если сядет, откопаем, главное яму или коллектор не поймать. Метр за метром приближалась пещера открытых ворот. Под конец небольшой сугроб, в нём копошиться Кабыр. Чуть разогнал свою колесницу и вскочил во тьму цеха. Эврика! Так кричал бы Архимед, после спасения грузовика из снежного плена.

Врубил фары, неторопливо обогнул мусор и припарковал грузовик ближе к правой стороне (к АБК). Чуть назад, тормоза ощутимо свистят.

Следует найти длинный шланг, отвести выхлопные газы из помещения и его даже можно держать заведенным. Пока топливо есть. Слушать радио, заряжать телефон или ноутбук от прикуривателя. Дикость использовать целый грузовик как «зарядку» двенадцати вольт, но генератора-то нет.

Сегодня явно удачный день. Собрались вместе порадовались, открыли ещё шампанского. Потом я озвучил идею, что надо хоронить Андрея. Это ожидаемо испортило настроение. Ладно. Оставим на завтра, пусть это и не по-христиански. Пока ворота открыты, отапливал печкой кабину. Мы набились всей толпой, согрелись, раскупорили «мартини розато».

Поглядывал в зеркало заднего вида, настроенных в сторону полуприкрытых ворот. В какой-то момент в проёме показались две фигуры. Напрягся. Фух. Дяди Ярик. Трезвый. Напугал. Второго после некоторого раздумья опознал как Иваныча, соседа Библиотекаря из какой-то там квартиры.

— Ого, вы машину сюда загнали. А тут уютно. Здесь будет лагерь беженцев Фрунзе? — сосед неторопливо развел руками.

Вылез из кабины.

— Пока что в корпусе гостиницы.

— Как энергетик могу быть вам полезен, — Иваныч скорее утверждал. — Да и не только по электричеству.

Молча кивнул. Люди с руками (а они у него на вид вполне себе рабочие) нужны. Да и компанию из «бывших парней» своей девушки надо разбавить кем-то не вызывающим раздражение.

— Иваныч. Можем сразу на «ты»? Тогда нужен совет.

Пошли осматривать наше «гнездо», потом кабинет биг босса в АБК, вернулись в цех. Туда деятельные парни под командованием Лизы принесли кое-какую еду. Машину заглушили. Уложили труп Андрея в прямоугольный картонный короб подходящего размера, укрыли брезентом. Труп закоченел и оставался в скрюченном положении, короб нашелся соответствующий, «лежал» покойник на боку.

Парни пытались раскочегарить примус.

Откупорили бутылку хортицы, запивали её газированным «колокольчиком» из кузова.

Иваныч говорил редко и веско. Он переезжает к нам, с женой и ребёнком (это скорее его решение, но возражать хоть каким-то звуком никто не посмел). История про глобальное похолодание от Августа плюс то, что он видит своими глазами его вполне убедила. Многоэтажки без отопления, без воды, без электричества (газ тоже кончился) — не казались ему подходящим местом для зимовки. Стены уже начинали промерзать. Вслух пожалел, что дача аж за тридцать пять километров, поехал бы туда. Поможет нам. Кухня со столовой промёрзнут, примус не поможет. Кабинет директора шикарный, но, замерзнет ещё раньше. Лагерь беженцев предложил основать здесь.

— В цеху? — первым выразил изумление я.

— Цех теплый, греется от земли, площадь большая, а толща грунта не промерзла. Это не сильно спасает, но первое время поможет. Тут можно даже костры разводить, сгореть нечему, один камень, бетон и кирпич. Если залезть и приоткрыть одно окошечко наверху, будет небольшая тяга, не угорим. Вон там есть туалеты для работяг. Внутри поставить палатки, вигвамы соорудим.

— У нас нет палаток.

— Ничего, есть один мужичок в тридцатом доме, в девяностые прапорщиком был, таким как из анекдотов. До сих пор держит на продаже три огромные армейские палатки. Такие, советские.

— А где хранит?

— Гараж у него тут. А что?

— Ладно, возьмём.

— Купим.

— Может и купим. Давайте обсудим, мы же вроде команда. Или племя.

Я попросил Иваныча подробнее рассказать про его виденье лагеря в Цехе. И что делать если будут новые сейсмические толчки? Впрочем, общежитие тоже развалится как нечего делать.