Лед Апокалипсиса (СИ)

Они с сомнением смотрели на конструкцию «тэ — шестнадцать». Оригинальная штука. Красный, весь какой-то погрызенный, местами помятый, старый. Впереди небольшой грузовой кузов, за ним вертикальная простецкая кабина. Всё это высоко, на прямоугольной немного ржавой раме. В «жопной» части — дребезжащий двигатель.

— Не смотрите так. Тэшку сильно не нагрузишь. Может, полтонны. Тонну. Не знаю. Но у нас есть трактора и спецтехника на химзаводе, проверим их. Что-нибудь подберём. У нас же шестьдесят тонн соляры. А как лошадка, даже этот трактор тоже чрезвычайно крут. Быстрее человека, везёт много. Сокол в мире техники. Ввиду отсутствия снегоходов этот малохольный незаконнорождённый внук «сталинца» и «джон дира» нам ещё послужит. Ладно, приступаем к делам нашим скорбным. Петухов, испытаем технику на проходимость? Надо на хуторок сгонять, человечка проверить.

* * *

Альпинист был жив и бухал. Спору нет, похоронить родителей — врагу не пожелаешь. И все же вопрос переезда к нам по-прежнему стоял ребром. Откровенно говоря, «каждый первый» выживший кого-то из родных и близких потерял (как правило, вообще всех). И этот груз смерти никогда и никуда не денется.

Просил дать ему ещё день. Вернее, что приехать за ним нужно завтра или послезавтра. Допустим. Просил его вещи собрать, к переезду.

Вернулись на Горпитомник. Расстояние в три километра даже не тихоходной технике преодолевали меньше чем за полчаса. Недурно. Ни разу не застряли, не буксовали, хотя опыт и навык вождения по снегам, безусловно, нужен. Например, высокая посадка означала и высокий центр тяжести, при езде на наклонных плоскостях недолго и перевернуться.

Хоронили останки. Яма с неровными краями была наспех выдолблена в замерзшей клумбе. Дядя Аркадий сказал какие-то обращенный к покойникам слова, вспоминая их по именам. Кинули по горсти земли вперемешку с лежалым снегом.

Уговаривать на переезд не пришлось. Не знаю, какова была обстановка до нападения медведей, но сейчас выжившие спешили убраться. Только причитали, про «когда все это кончится».

Двадцать два человека, включая девять женщин всех возрастов. Дам, в компании медвежьих туш загрузили в кузов и отправили первым рейсом. Кабыр поехал в качестве мер безопасности (ну и проследить, чтобы Петухов чего-то не выкинул и не улетел в теплые страны). Приготовили по максимуму полезного груза для второй ходки. Вечерело.

Трактор пришёл за второй ходкой. Жаль, что больше нет техники на ходу. Нагрузили всем, чем можно, ещё и на щиты-волокуши осталось, отправили и двинулись следом. За всей суетой не осмотрел владения, не поискал ценности, полезности. Теряю хватку как мародёр.

Вечер. В подвале было душно и тесно. Тринадцать вместе с Виталием. Плюс два стажёра, Аркадий, итого шестнадцать. Плюс двадцать два свежевыжатых спасенных человека. Итого тридцать восемь человек. С теснотой надо срочно что-то делать.

С медведей сняли шкуры, срезали когти (отдали Кабыру, как законный трофей), вынули кишки, но дальше не разделывали, оставили на вагонных простынях остывать в кассовой зоне. Эдакая своеобразная очередь за билетами из требухи и внутренних органов. Почки медведя напоминали ожерелье. Кто бы знал.

Для трактора расширили (пришлось выгнать на работу уже уставшую команду студентов, само собой они из-за этого «роптали») наклонный спуск в здание вокзала. Широченные двери отковыряли, распахнули. Они впустили трактор на парковку посреди большого фойе, или зала ожидания. Оставлять трактор просто на поверхности нельзя, сегодня будет опять за минус сорок, он просто замерзнет к ебене матери. Тарахтение двигателя наполнило мёртвое здание веселым гулом. Как бывший цивилизованный человек немного скучал по технологическим шумам, грохоту и шелесту, пищанию, гулу, жужжанию. Всем этим признакам того, что вторая природа доминирует над первой. Вернее сказать — доминировала. Пока что тарахтение признак того, что мы и наши технологии ещё живы.

Петухов без команды заглушил, вылез, достал тряпочку и стал придирчиво вытирать своего коня. Ха. Ручаюсь, что раньше он к технике так ревностно не относился (иначе трактор не выглядел бы как одноглазый кибер-зомби со свалки).

Время девять. Озадачил Дениса выйти на связь с базой. У него был позывной «Советник», который он придумал сам (а так его всё больше Сёгуном называли, из-за крепкой приверженности к катане). Хотелось спать. Тем не менее, отпер кабинет напротив входа в наш подвал, отыскал тетрадь с широкими полями, с третьей попытки действующую ручку (письменные принадлежности плохо переносили мороз). Разжёг керосиновую лампу, вызвал Джорджа Мартина, вместе с ним написал список обитателей лагеря, обсудил положение дел, назначил его администратором Станции (он промолчал, но приосанился и в глазах появился блеск), пообещал огласить это своё решение. Стал вызывать по одному вновь прибывших.

Короткий разговор, фамилия, имя, отчество, дата рождения — возраст, профессия, полезные навыки, настроение, состояние здоровья, спрашивал какие есть проблемы и пожелания. Записывал в тетрадку.