Лёд и пламень

Сердце подпрыгнуло в груди, и она словно приросла к стулу, невольно вернувшись к тому дню в картинной галерее Харрогита, когда она так боялась, что он обернется и увидит ее. Но она уже не была той деревенской девушкой, неуклюжей и робкой. Не забывай, что отныне ты Брайони Роуз, твердо напомнила она себе, и все считают тебя очень красивой, все говорят, что ты неотразима.

Его глаза встретились с ее глазами, прикрытыми темными стеклами очков, и она почувствовала, что каждый нерв в ее теле вибрирует. Не обращай внимания, приказал какой-то голос внутри нее, ты уставилась на него, как идиотка. Ты должна быть холодной, помни. Изысканной. Одним словом, светской женщиной. Да придумай же ты что-нибудь ради всего святого!.. Она протянула руку к меню, лежащему на столике, и неторопливо открыла его. Стук сердца отдавался как гонг в ее собственных ушах, пальцы стали липкими от пота. Она сразу узнала это смешанное чувство возбуждения, желания и страха, которое всегда ощущала при виде Джермейна, и почти простонала. А ведь она надеялась, что, сделавшись Брайони Роуз, забудет прежние чувства, причинившие столько страданий Брин Виттейкер.

Как она ошиблась! Но Боже правый, что же ей теперь делать?

Стоя рядом, Кристофер чувствовал запах ее духов — тот легкий, дразнящий, цветочный аромат, который щекотал его ноздри и ударял ему в голову. И какое-то новое, не знакомое ему прежде возбуждение разлилось по жилам.

— Вы не возражаете, если я присоединюсь к вам?

Она вздернула подбородок. Этот голос! Голос, которого ей никогда не забыть. При взгляде в лицо, которое снилось ей по ночам с того самого момента, как она впервые увидела его, ее первым побуждением было сказать холодное и решительное «нет». Но затем, как раз вовремя, чтобы не сделать ошибку, сознание заработало вновь. Ее главной заботой стало устроить первую встречу с ним, и вот он стоит здесь сам, колоссально упрощая ей всю задачу. Пользуйся своим преимуществом, подсказывал разум, в то время как другая, более трусливая, часть ее существа подталкивала убежать куда-нибудь, скрыться. Сделав над собой усилие, Брайони лишь слегка пожала плечами.

— Пожалуйста, если хотите. — И многозначительно обвела глазами несколько пустых столиков вокруг, но он не заметил или проигнорировал ее очевидную холодность.

Вместо этого он отодвинул второй стул и уселся напротив, причем его ноги под столом слегка коснулись ее ног. Брайони почувствовала, как крошечные электрические иглы тотчас же пробежали по коже, и поспешно убрала ноги, прежде чем смогла остановить себя. Черт! Ей следовало бы холодно и понимающе поднять одну бровь и затем медленно отодвинуть ноги, а не дергаться, как ошпаренная кошка. Кристофер с удивлением заметил на ее щеках румянец и почувствовал, как быстро она убрала ноги. Ее нервозность была странно трогательной и совершенно необычной. Женщина настолько красивая и своеобразная, как эта, наверняка должна была привыкнуть к мужскому вниманию. Отчего же тогда такое волнение из-за простого и неумышленного прикосновения колена?

— Я мог бы порекомендовать вам здешние традиционные блюда, — вежливо проговорил он, взглянув на официанта, который быстро приблизился с другим меню. — Вы позволите мне сделать заказ?

— У меня своя голова есть, — отрезала она и сразу же пожалела о своих необдуманных словах. Но что делать, если его близость не давала ей буквально дышать, не давала трезво думать.

— Я учту это, — сказал он спокойно. И опять она удивила его своим необычным ответом. Однако он знал, как играть в эту игру, как следует разговаривать с женщинами. Он считал, что и все женщины, в свою очередь, знают, как играть в нее, но сейчас начинал сомневаться. Почему она была такой резкой? Он мельком взглянул на безымянный палец ее левой руки, с чувством облегчения заметив, что обручального кольца она не носит. Не отвлекаясь больше ни на что, он быстро просмотрел меню и сделал заказ. Брайони сделала то же самое. Официант слегка поклонился и ушел.

— Вы ведь из Йоркшира, не так ли?

Брайони вздрогнула.

— Как… A-а, акцент. Разве он так очевиден? — Она опять испугалась и напряглась: что, если он распознает ее деревенское произношение?

— Почти не заметен. Нет, нет, — поспешно успокоил ее Кристофер. — Просто я был в Йоркшире недавно и сразу узнал знакомый акцент.

Меньше всего на свете ей хотелось говорить о Йоркшире!

— Вот как? — произнесла она небрежно, надеясь, что на этот раз вышло как нужно: наполовину устало, наполовину вежливо.