Лед под кожей

Лукас говорил настолько бескомпромиссным тоном, что она подчинилась почти без боя. Когда он увидел окровавленный белок глаз, у него засосало под ложечкой. Ему показалось плохой идеей сообщать Пинки, что она сильно рискует ослепнуть; но он понимал, что ее нужно отвезти к доктору. Срочно. Пока не начнется карусель из головокружения, тошноты и потери сознания. Он выжал тряпочку и снова приложил ей к глазам.

Пинки выдохнула.

– У него… у него был… серебряный треугольник, – выдавила она.

Лукас погладил ее по волосам.

– Я знаю.

– Я сказала… сказала ему… Боже, ты никогда меня не простишь.

– Послушай, в трёигр всегда есть кое-какая проблема со свободой воли, – заверил ее Лукас. – Ты можешь встать?

– Не-е-ет.

Лукас посмотрел на дверь. «Аш~шад».

Сработало. Боже – к его собственному удивлению и ужасу – дверь распахнулась через секунду. Аш~шад совершенно бесшумно подошел к ним. И прижал палец к губам.

«Нужно отнести ее в такси. Можешь помочь ее поднять?» – думал Лукас.

Аш~шад покачал головой. Затем встал на колени и запустил пальцы в волосы Пинки. Потом положил руку ей на глаза.

– А-а-ах! Как ты это делаешь, Лукас? Так приятно, – выдохнула Пинки.

Лукас хотел все объяснить, но его поразил следующий энергичный жест Аш~шада. Фомальхиванин снял с Пинки тряпочку, плед и пончо и расширил свою шаманскую деятельность от волос до самого живота.

– Пинкертинка, только не открывай глаза, пожалуйста, – сказал Лукас, подыгрывая.

И тут же увидел, как Аш~шад хитро улыбается.

Минут через десять фомальхиванин медленно убрал руки, кивнул Лукасу и тихо отступил.

– Хорошо. Теперь попробуй встать, – сказал Лукас.

Пинки поднялась.

– Мне… уже лучше, – удивленно сказала она. – Как ты это сделал?!

– Это не я.

Лукас посмотрел на фомальхиванина.

Пинки обернулась.

– Ты! – взвизгнула она.

Ее лицо скривилось от отвращения. Она тут же бросилась к Лукасу и обхватила его шею руками, будто это был вопрос жизни и смерти.

– Почему ты ничего не сказал?! – всхлипнула она. – Боже, ты позволил ему прикоснуться ко мне! Как ты мог так со мной поступить?!

Лукас окаменел и проглотил все возможные язвительные ответы. Женская иррациональность – это один из видов природных катастроф; мудрый мужчина выносит подобное бедствие стоически, потому что знает, что с этим ничего не поделать.

– Нужно уезжать, Пинкертинка, – только и сказал он. – Зрёгал, вполне возможно, где-то нас поджидает. Попробуй собраться. Ты можешь идти?

Пинки передернуло.

– Зур… зур… господи, я уже… Лукас, скажи, он больше никогда не будет на меня смотреть?!

И на это нельзя было ответить ничего вразумительного.

– Если ты быстро сбежишь, то нет, – заверил ее Лукас.

Он бросил многозначительный взгляд на Аш~шада за ее спиной, схватил Пинки за руку и направился к дверям.

– Подождите.

Это было первое слово, которое Аш~шад произнес за все время пребывания в чайной.

– Спешить некуда. Его здесь нет. Важнее разведать обстановку, чем бездумно куда-то бежать. Дайте мне десять минут.

Он подошел к стене, не церемонясь сел на пол, откинулся назад и закрыл глаза. Лукас видел, как он глубоко вдыхает.

Оставив Аш~шада в тишине, Лукас вытащил Пинки в коридор. Обнял ее за плечи. Она дрожала, лицо было бледным, а уголки губ дергались. В глазах собирался целый поток слез; и, хотя он был готов прорваться, некий барьер еще сдерживал его. Учитывая обстоятельства, она имела неоспоримое право на шок, потерю сознания, визг и пятнадцатиминутную истерику – но ничем из этого Пинки не воспользовалась.

Вместо этого она с неожиданной силой схватила Лукаса за руку. Оглянулась на закрытые двери.

– Лукас… Давай уйдем.

– Конечно, уйдем. Как только Аш~шад закончит. Я только и мечтаю о том, чтоб перейти в местечко поприятнее, – заверил он Пинки с улыбкой.

– Ты не понимаешь, – Пинки замялась. – Уйдем… без него.

Еще один быстрый взгляд на двери – будто она ждала, что Аш~шад вот-вот вылетит из них и начнет ее ругать за такие идеи.

– Тот ссеанин… он… Я почти ничего не помню, Лукас, все сливается, но… он спрашивал о Фомальхиве.

Пинки понизила голос:

– Мы ему не нужны. Если мы быстро уйдем, он оставит нас в покое. Ему нужен… ему нужен именно он.

– Ты хочешь сказать, что мы должны сбежать и оставить Аш~шада одного, – решил убедиться Лукас, не веря своим ушам.

Пинки закрыла глаза. Теперь они были действительно полны слез. Слезы выскальзывали из-под век и текли по лицу.

– Я знаю, это звучит ужасно, – забормотала она. – И это правда ужасно. Я понимаю. Но мне все равно. Уходим! – Она судорожно сжимала его предплечье и дергала за рукав. – Слышишь? Оставь его здесь и пойдем со мной. – Пинки подняла глаза на Лукаса. – Давай поймаем такси. Лукас… пожалуйста.