Лёд (СИ)

Повелитель Орлов важно кивнул огромной головой, подтверждая истинность рассказа, и улетел. Ветер от его могучих крыльев начисто сдул горькую хмарь с берегов озера — и бурей отозвался в наших просветлевших душах. В той буре смешались ужас перед жестокостью Моргота и гнев на него, восторг перед отвагой Финдекано, радость от спасения Майтимо, которого почитали погибшим…

В лагерь Первого Дома послали гонца. Не прошло и полдня, как на взмыленных конях примчались все сыновья Феанора. Несколько суток целители не отходили от Майтимо, не давая душе выскользнуть из измученного тела. Братья, сменяясь, сидели у его постели, а между лагерями сновали посыльные и гонцы. Вид воинов Первого Дома среди нас быстро стал привычным; и ни они, ни мы не заговаривали о прошлом, опасаясь ненароком всколыхнуть недобрые чувства.

Я, правда, не обрадовалась, когда вдруг увидела Раумо — только его нам не хватало! И не успела предупредить Ниэллина, как они нос к носу столкнулись на пороге дома, где лежал раненый. В страхе я застыла. Но былые недруги, помедлив, обменялись рукопожатием.

Через пару недель Майтимо оправился достаточно, чтобы его можно было перевезти к своим. Я ждала, что наши Дома вновь отдалятся друг от друга. Каково же было мое изумление, когда неделю спустя чуть ли не весь Первый Дом двинулся к нам с развернутыми стягами, под торжественные звуки труб!

На просторном лугу перед нашим лагерем, при всем народе Майтимо сложил с себя и передал Лорду Нолофинвэ унаследованный от Феанаро титул Короля, а с ним — и верховную власть над нолдор. Передал как старшему и мудрейшему из Лордов. Так Майтимо воздал нам за предательство отца и за свое спасение. Никто не требовал от него иной виры, но и виру выплатил он — великолепными конями, которых Первый Дом сумел перевезти по морю на кораблях.

И вот теперь мы праздновали сразу и исцеление Майтимо, и примирение Домов, и коронацию Лорда Нолофинвэ. Вместе с нами веселились и лесные жители из племени Лагора. Они первыми встретили нас на берегу и после не раз помогали в разведке и в стычках с морготовыми тварями.

Теперь Враг не страшен! Все вместе, в свой срок, когда будем готовы, мы одолеем его!

Пока что король Нолофинвэ и Лорды решили запереть Моргота в его владениях, перекрыв крепостями проходы и перевалы в окружающих горных хребтах. Каждый из Лордов избрал себе будущие владения; остальные вольны были выбирать, кому из вождей присягнуть и где начать новую жизнь.

В небе угасали последние отсветы заката, но праздник все не стихал. От музыки, песен и вина у меня шумело в голове, ноги гудели. Ниэллин среди других музыкантов самозабвенно играл на чьей-то чужой лютне, но сразу откликнулся на мой зов и с улыбкой передал лютню хозяину.

Рука в руке мы выбрались из круга танцующих, отошли подальше от костров. Обнявшись, уселись на берегу.

Как у многих других, у нас с Ниэллином все еще не было собственного дома, а в скученности и суете тесного поселения нам редко удавалось побыть наедине. Тем приятнее было сидеть вдвоем в стороне от буйного веселья, вместе любоваться звездным небом и его отражением в зеркале озера. Ветерок пускал рябь прямо по звездам, тихонько шевелил листву, ласково гладил разгоряченные щеки. Мне было легко и покойно, как… Да! Так легко и покойно мне бывало когда-то дома, в Тирионе!

По небу, ненадолго затмив звезды, скользнуло облачко. Ниэллин обнял меня крепче и вдруг спросил:

— Не жалеешь, что мы здесь?

— Нет, конечно! — ответила я с удивлением. — О чем жалеть? Мы ведь помирились с Первым Домом. Теперь все будет хорошо!

— Надеюсь.

Лучше бы он сказал «уверен»!

Однако в чем можно быть уверенным, имея в соседях Моргота? Но не вспоминать же его в праздник, под ясными звездами! И я спросила, хоть уже догадывалась об ответе:

— С кем из Лордов мы пойдем?

— С Артафиндэ, — не задумываясь, ответил Ниэллин. — Нельзя его сейчас бросить. Он трактат о врачевании составляет, просил помочь. И еще двое с даром хотят учиться. А кому их учить? Ему некогда, он ведь Лорд. Артанис сама в обучение собралась в Огражденное Королевство. Да и вообще… столько дел.

Я вздохнула. У целителей дела здесь не переводились: еще до Майтимо им приходилось врачевать раненных в стычках с орками и тех, кто был особенно чувствителен к вражьей мгле. А если будет новый поход, а потом большое строительство, или, хуже того, война? Тогда мне самой надо напроситься в ученицы к Ниэллину. Иначе я буду видеть его только ночами, и то не каждой!

Он будто угадал мои мысли, даром, что я не открывала осанвэ:

— Тинвэ, я не буду увлекаться, обещаю! Да и незачем, при спокойной-то жизни.

— Когда она настанет, спокойная жизнь? Лучше возьми меня в помощницы. Научишь меня боль снимать, и…

— Нет! — резко сказал он. — Нечего тебе в лекарне делать.

Я аж отпрянула:

— Ну, знаешь, Ниэллин! Опять мне указываешь?! А вдруг у меня дар зря пропадает?

— Пусть пропадает!

— Вот вы где, голубки!

Голос Алассарэ прервал начавшийся спор. Они с Арквенэн упали на траву рядом с нами, запыхавшиеся и раскрасневшиеся.