Лед тронулся

— Потому что, гуманитарий ты мой, внутри батареек происходит химический процесс.

— А на выходе — физический. Электричество — это физика, а не химия. Правильно, Маша? — Вадиму захотелось победить Леру руками дочери.

— А оно вам надо, понимать? Вы же пользователи. Ты мне, может, объяснишь, как работает калькулятор? — Машка с вызовом посмотрела на отца.

Это был удар ниже пояса. Дочь огромное количество раз слышала любимое откровение Вадима: его уровень познания техники остановился на арифмометре. Калькулятор и космический корабль для него одно и тоже — непознаваемое.

— Значит, так! — посуровел Вадим, оборачиваясь к Лере. — Объясняю доходчиво. Внутри каждого радиоприемника есть два моторчика. Один всегда работает от сетевого электричества. Этот моторчик может быть на двести двадцать или на сто двадцать семь вольт. Второй моторчик — универсальный. Он рассчитан на батарейки. А они по всему миру — стандартные. Поняла?

Лера растерянно переводила взгляд с Вадима на Володю, на Машу, опять на Вадима… Не разыгрывают ли ее? Но поскольку все сидели с очень серьезными лицами, сдалась.

— А ты не мог мне сразу по-человечески объяснить? Балда! — уже совсем беззлобно наехала Лера на мужа.

— Не тот талант, — Володя не мог больше сдержать смех. — Ладно, идите, девочки, ужин готовьте!

Не успели Лена с Лерой покинуть комнату, прихватив с собой Машку, Володя хлопнул Вадима по плечу и признался:

— Теперь я верю: ты — великий адвокат!

— Обращайтесь! — самодовольно хмыкнул Осипов.

Василий Васильевич Потемкин назначил встречу Вадиму в неприметном кафе, неподалеку от консульства. Время встречи — 12.00. «Может, — тоскливо подумал Вадим, — просто хочет поесть за мой счет?» Что ж, Стэн был предусмотрителен, предлагая деньги на представительские расходы. А он — лохонулся. Почему, собственно, он должен кормить Потемкина? Он же встречается с ним на пользу великого проекта «Брайана» по освоению бескрайних пространств советского рынка! «Ладно, вернусь в Вашингтон, попытаюсь аккуратненько намекнуть Стэну, что я погорячился», — решил Вадим, поудобнее расположился за столиком и посмотрел на часы. Потемкин опаздывал уже на три минуты.

В дверях появились два молодых человека. В костюмах, при галстуках, но без портфелей. Явно их офис находился неподалеку. Они зашли просто поесть, а может, обсудить какие-то свои дела. Но!.. Вадим вдруг понял, чем они так сразу привлекли его внимание. Это были наши! Внимательные ищущие глаза, напряженные спины и, что особенно характерно, туфли. Не американские на них туфли, хоть ты тресни!

Когда они заказали по чашке кофе «без ничего», стало ясно, как божий день, — генконсул выслал авангард.

Вадима эта ситуация не только не насторожила, а даже, наоборот, расслабила. Собирался бы вербовать — пришел бы один. Во всяком случае, именно так поступают герои детективных романов и фильмов.

Вскоре появился Потемкин. С широкой американской улыбкой на лице, но тоже с «нашим» напряженным взглядом.

— Здравствуйте, Вадим Михайлович! Рад вас снова видеть на нашей нью-йоркщине, — традиционно для советской колонии пошутил Василий Васильевич.

— Привет вам с вашингтонщины, — в тон отозвался Вадим.

Первые полчаса разговор шел ни о чем. Неожиданно Потемкин открыл тему:

— А вот у нас такой случай вышел. Есть один сотрудник советской миссии в ООН. Ну вы знаете, наши подписывают семилетний контракт с ними, но кандидатуры представляем мы. Так вот, закончилась его семимилетка, домой надо ехать. Мы его кандидатуру не представляем. А ооновцы подписывают с ним новый контракт. Он нам и говорит: «Привет, ребята, я остаюсь!» Как вам это нравится?

— Тут важно, по нашей квоте в ООН эта должность или…

— Нет, это не квотируемая позиция. Но практика все годы была…

— Практика — это не прецедент, — теперь перебил собеседника Вадим.

— Ладно, это наши юристы мне и так растолковали. Вы вот по-человечески как к такому относитесь? — Потемкин в упор смотрел на Вадима.

Вадим смекнул, происходит что-то необычное. Судя по напряжению в глазах Потемкина, тот пришел на встречу именно ради этого вопроса. Мелькнула мысль — сейчас он ответит «отношусь нормально», и два молодца упакуют его в багажник автомобиля, а потом силком отправят назад в Союз. Но что-то подсказывало — нет, не провоцирует его Потемкин. Пальцы сцеплены добела, волнуется… Вадим решил рискнуть.

— Если честно, Василий Васильевич, то я его отчасти понимаю. Дома сейчас трудно. Здесь, особенно, когда прожил семь лет, все ясно, понятно, сытно и даже не очень воняет. С другой стороны, лично для меня это неприемлемо. Но осуждать кого бы то ни было не стану. Может, я и недопустимо отвечу, но мне кажется, что человек сам должен выбирать, где ему жить.

— Вы действительно так думаете?

— Да. Больше того, будь моя воля, я всех, кто хочет эмигрировать из Союза, вначале отправлял бы в принудительную короткую поездку на Запад. Уверен, половина передумает. А кто нет — его дело.

— Почему так?