Лед твоих объятий

– Глупости! – отрезал отец. – У нее еще будет возможность родить. Ты должна с ней поговорить.

– Нет, – в голосе мамы прозвучала непривычная твердость.

– Ди, ты что, не слушала меня?

– Я ничего не буду говорить Ребекке, – упрямо повторила мамуля.

– Что ж, я сам ей скажу, – после паузы резко выдохнул родитель.

– Не советую, если не хочешь потерять дочь, – тихо произнесла мама. – Ребекка тебе этого не простит.

– Крев сатари! – выругался отец и принялся нервно мерить шагами комнату. – Как ее угораздило связаться с этим проклятым Кимли? Я сразу говорил, что ни к чему хорошему их брак не приведет! И вот пожалуйста. Моя дочь теперь калека, а этому ледяному хоть бы что!

– Перестань, Александр, – возмутилась мама. – Себастиан не виноват в том, что произошло. Если бы не он, мы могли бы никогда не увидеть нашу дочь!

Папа что-то буркнул, послышался тихий звук поцелуя и чуть слышный мамин шепот:

– Ну, хватит, дорогой. Все не так плохо. Бекки у нас сильная, она обязательно справится.

Я тогда осторожно отошла от двери, предоставляя мамуле самой успокаивать отца. И сейчас мне ужасно хотелось обнять ее, прижаться, как в далеком детстве, когда она была не известной писательницей, а всего лишь моей мамой, и забыть обо всех бедах. Но я не могла позволить себе подобной слабости.

– А я пришла позвать тебя в сад. В твоем положении полезно пройтись перед завтраком, тем более что погода сегодня просто чудесная, – воодушевленно сказала мамуля и предложила: – Давай я помогу тебе одеться?

М-да. Последний раз она одевала меня, когда мне было пять лет. Неожиданная забота тронула до глубины души.

– Выбери какое-нибудь платье, – предложила я. – На свой вкус.

– О, на мой вкус у тебя ничего подходящего нет, – рассмеялась мама. – Придется довольствоваться твоими экстремальными нарядами.

– Тогда принеси мой любимый синий сарафан.

Мне всегда нравилось творение Уго Нароцки. Этот модельер был мало известен за пределами Крода, но вещи, которые он создавал, могли соперничать с самыми раскрученными брендами мира.

Мама молча принесла наряд и помогла мне одеться.

– Ну как? – Я с надеждой ждала ответа. То, что сарафан стал мне велик, наводило на грустные размышления, но я хотела верить, что все не так плохо.

– Замечательно, детка! – после небольшой заминки преувеличенно бодро ответила мама, и это ее выдало. Получается, все очень плохо.

Я представила открытые костлявые плечи с болтающимися на них тонкими бретельками и принялась молча снимать сарафан.

– Бекки, ну что ты? Все же хорошо!

– Конечно, хорошо, – я согласно кивнула в ответ и улыбнулась. – Только я тут вспомнила, что у меня есть потрясающий комбинезон, а я его еще ни разу не надевала. Куда же я его убрала?

Я направилась в гардеробную, слушая, как мама тихо разговаривает с Шанти.

– Упрямая у тебя хозяйка, да, малыш? – спрашивала она. А мой арс с готовностью утвердительно тявкал.

«Маленький предатель!» – мысленно буркнула я. В ответ пришла волна возмущения, которая тут же сменилась обожанием, и мой зверюга мгновенно оказался рядом, мягко бодая меня своей тяжелой пушистой головой.

Вскоре я на ощупь нашла комбинезон, оделась, и мы с мамой спустились в сад.

Солнце приятно грело кожу, на деревьях весело щебетали птицы, воздух пряно благоухал цветами. Вечное лето Хроноса. Интересно, как долго мы с Тианом будем жить на этом острове? Мне почему-то казалось, что наш ребенок обязательно должен родиться в Сарте, в родовом замке Кимли. Нужно будет сказать об этом Тиану, когда он вернется. Ведь когда-то же он вернется?

– Бекки, мы с папой хотели предложить тебе пожить у нас, – отвлекла меня от размышлений мама.

– Спасибо, конечно, но нет.

– Ребекка, пойми, мы беспокоимся. Ты тут совсем одна, ни друзей, ни родных. И Себастиан все время чем-то занят. А дома тебе будет хорошо. И мы всегда сможем помочь.

– Мам, мой дом здесь. И Анна мне помогает. Но я благодарна вам с папой за поддержку.

– Дорогая, а тебя не напрягает общение с бывшей женой твоего мужа? – осторожно поинтересовалась мама.

– Знаешь, сейчас уже нет, – задумчиво произнесла я. – Мы с Энн поговорили, и этот разговор помог мне лучше понять Тиана и то, что было в его прошлом. К тому же рядом с Анной мне как-то спокойнее.

– Да, я заметила, что она на тебя хорошо влияет, и меня это, честно говоря, удивило.

– Вот видишь! – улыбнулась я и спросила: – Я так понимаю, вам пора уезжать?

– Папе нужно работать, – виновато ответила мамуля. – Но я останусь с тобой, – тут же добавила она.

– А как же твои книги?

– Подождут мои книги. Ты важнее.

Я ничего не смогла ответить. С самого детства я привыкла, что родным нет до меня никакого дела. Папа сутками пропадал на работе, мама всегда была в «творческом поиске», Мартин терпеть не мог, когда его отвлекали от учебы, и я постепенно поняла, что никому не нужна. Поначалу, конечно, меня это расстраивало, но потом я увлеклась двигорами, и боль притупилась. Небо заменило мне все.