Ледария. Кровь и клятва

- Итак, сегодня же состоится военный совет. Я хочу, чтобы ты во всех подробностях рассказал о событиях при дворе Годрика Беренского и ответил на некоторые вопросы. Так что сейчас можешь быть свободен.

Если граф и хотел сказать что-то еще, то было уже поздно. Одним глотком он проглотил вино и встал.

- Прежде, чем ты уйдешь, - продолжил Вилиам, - я хочу поблагодарить тебя за помощь, оказанную Короне.

Эмиссар приложил к сердцу правую руку:

- Служу вашему величеству.

Король жестом отпустил его и повернулся к Симели:

- Посмотри, открыты ли гостевые покои. Если нет, пошли за ключником. Затем позаботься, чтобы все знали – сегодня я спущусь в Тронный зал. Это все, - он отвернулся, показывая, что аудиенция завершена.

Поставив на лекарский стол свой кубок, граф направился к выходу. Симель сняла с решетки у камина плащ и, подав его эмиссару, первой выскользнула за дверь. Почувствовав идущий от ткани жар, валлениец коротко кивнул:

- Благодарю.

Симель присела на ходу в неком подобии реверанса. Она была рада хоть чем-то помочь этому усталому человеку, но еще больше удивлена тем, что он нашел в себе силы благодарить служанку.

Наконец, проводив графа и убедившись, что комнаты уже готовят, Симель пошла в обход гостевых этажей. Благородные лорды в столь ранний час еще видели сны, и только герцог Гронард оказался на ногах. Услышав, что приехал граф Фронадан, он тут же попросил отвести его к нему, и, когда со всеми делами было покончено, Симель вернулась наверх.

Вилиам сидел, постукивая свернутым пергаментом по ладони. В комнате все еще витал холодный зимний аромат: пахло свежим снегом и льдом, морозом, солнцем, лошадьми. В окна просочился свет нового дня, но теперь он уже не казался таким ярким, как утром.

- Ваше величество? - Симель остановилась у окна. Король поднял на нее взгляд и некоторое время они молча смотрели друг на друга.

- Признаюсь, в первое мгновение я поддался малодушному страху за собственный покой. Но в следующий раз оставь свою жалось при себе, – Вилиам говорил спокойно, но щеки Симели залила горячая краска – она чувствовала, что позволила себе слишком многое. Король принял это как извинение и продолжил:

- Ни один правитель не может ждать покорности в ответ на милосердие. Они хотят войны – они ее получат. Это дело я знаю в совершенстве. – Трубка пергамента выстукивала частый ритм по ладони. - А Адемар одержит собственную победу над севером. И я позволю ему самому решить судьбу Берении: изъятие земель, дань, гарнизоны, - все, что сочтет нужным.

- Вы отзовете его из Гудама? – Не удержалась Симель, прервав свое виноватое молчание. Дорога из монастыря на юг проходила по восточным провинциям Берении, и теперь это был опасный путь.

- Нет. Когда войска продвинутся вглубь герцогства, он присоединится к ним для финального удара по Венброгу. Этого вполне достаточно. – Вилиам отвернулся, но Симель кашлянула, вновь привлекая его внимание.

Король нахмурился, но через миг лицо его озарилось пониманием.

- Марскелл, - сказал он, кивая. – Что ж, твои три рыцаря дело не изменят…

Симель уже была готова поправить его, потому что внуку сира Ледвига исполнялось шестнадцать, и его можно было посвятить перед боем, но осеклась. За этим следовало сказать, что лорд Грегор не сможет выступить в поход. Она промолчала. Три рыцаря: сир Ледвиг, безусый юнец и она, - вот и весь цвет Марскелла.

- Сколько латников? – спросил король.

- Две дюжины.

Вилиам пожевал губами.

- Не вижу смысла снимать их с места. А Берждом? – Король наблюдал за ее лицом. – Я знаю, что имение перешло в руки молодого наследника.

- Да, лорда Хаварда. - Симель невольно запнулась. Хави, в отличие от нее, легко вел бы свое войско на север. - Он хороший боец.

- Сколько у него людей?

- Четыре рыцаря и полсотни латников.

- Пусть присматривает за долиной. Ее можно оборонять до конца света.

Симель сморгнула. Едва ли беренцы зайдут так далеко на юг. Конечно, когда неприятелю не пробиться через центральные равнины, долина становится единственным проходом к Хауберу вдоль океана, но это столь неудобный и давно оставленный путь, что вряд ли когда-то будет вновь востребован. Она расслабилась, и кулак, сжимавший внутренности, разом разжался.

Если Годрик не выйдет за пределы герцогства, она может повременить с возвращением, а Хави не придется рисковать жизнью.

Конечно, он не обрадуется, если узнает, что остался дома из-за нее. Но он не узнает. Для этого он должен был хотя бы ей писать.

- Наши люди не подведут вас, сир.

Вилиам молча кивнул, уже занятый своими мыслями, а Симель прислонилась к стене в оконной нише. Голова кружилась - она как будто напилась вина. Внизу неподвижно застыли белые ветви деревьев, ветерок кружил снежинки над крышами зданий, и можно было подумать, что ничего не случилось, и это утро - такое же скучное и ленивое, как все предыдущие. Но, еще прежде, чем солнце поднялось над стеной на полпальца, в коридоре раздался грохот и послышалось гневное шипение. Симель сразу узнала голос Тейда.