Ледария. Кровь и клятва

- Плохо выглядишь, - мрачно сказал король вместо приветствия. Он коротко вздохнул, как будто хотел что-то добавить, но промолчал, а Симель поняла, что может оставить надежду на хорошие известия. Она наклонила кувшин над котелком, и горлышко звякнуло о прокопченный край. Эмиссар обернулся.

- Говори, - приказал ему Вилиам.

Граф оглядел Симель и недвусмысленно покашлял, прочищая горло. Но вино еще нужно поставить на огонь и вовремя убавить пламя.

- Мне уйти, ваше величество?

- Что? – Вилиам нахмурился. – Я сказал, согрей вина!

Он перевел недовольный взгляд на эмиссара, и тот не стал ждать, пока гнев короля обрушится и на него. Коротко, как солдат в строю, он отчеканил:

- Годрик, герцог Беренский, осмелился требовать суверенитета для своих земель и наследуемый королевский титул. Он пытался взять меня в плен и до последнего отказывался от мирных предложений. От вашего имени я объявил ему войну.

В комнате повисла тишина. Вилиам не отвечал и несколько поистине гнетущих мгновений ничего не происходило. Симель не видела в его глазах ни удивления, ни страха, но теплилось в глубине их нечто, что было много хуже боязни.

Подняв руку, Вилиам молча указал ей на кресло и на пол рядом с графом. Симель подвинула кресло к постели, но эмиссар не шевельнулся, даже когда король кивнул ему на сиденье.

- Я допускал, что все так обернется, – сказал Вилиам, но привычная мягкость ему не удалась.

- Ваше величество, - заговорил граф, - я не оправдал ваших надежд. Вы вправе…

Вилиам нахмурился и резко раскрыл ладони:

- Повремени с этим. Расскажи мне, что произошло. И, Единый бог, поднимись, наконец, с колен!

Симель убавила пламя под котелком, и, когда валлениец встал, подошла к нему, не забывая кланяться, как простая прислуга. Граф Фронадан стянул перчатки, негнущимися пальцами расстегнул у горла золотую застежку и отдал Симели свой плащ. Тяжелая мерзлая ткань вся покрылась ледяной коркой, и она повесила плащ на решетку камина, поближе к огню. Эмиссар сел в кресло и снова на нее покосился.

- Ну же! - король не видел повода для молчания. За окном мелькнула быстрая тень, и он устремил взгляд на птицу, примостившуюся на карнизе.

- Ровно двенадцать дней назад Годрик прервал свое уединение, - начал граф. - Он пришел ко мне ночью и в болезненном припадке сообщил, что собирается короноваться как единоличный правитель беренских земель.

- «Собирается», - повторил Вилиам. - Это его слова?

- Да, сир.

Король молча кивнул, продолжая смотреть в окно.

- Герцог был невменяем. Он понимал, что требует невозможного. Получив отказ, он сбежал, а на меня напали два десятка его солдат. По счастливой случайности мои люди успели прийти на помощь.

- Чего он ждал?

- Я не смог это узнать, ваше величество, – ответил эмиссар. Симель чувствовала, что он принимает раздражение короля на свой счет, но была уверена, что в действительности это не так.

– Когда следующим утром я отправился обратно, то вызвал герцога на поединок, чтобы решить проблему силой. Но он успел бежать. После этого я покинул Берению, отдав необходимые распоряжения по гарнизонам.

Вилиам кивнул, склоняя голову набок, как если бы к чему-то прислушивался. Ничего не говоря и не глядя на графа, он развернул небольшой свиток с последним беренским докладом и погрузился в чтение.

Эмиссар замолчал, хмуро глядя в пол. Несколько раз он поднимал голову, собираясь что-то сказать, но так и не решился прервать тишину. Король взглянул на него, на миг отвлекшись от пергамента:

- Прекрати. Ты виноват во всем этом не больше, чем я сам.

В комнате снова повисло молчание, нарушаемое лишь тихим стуком - замерзшая птаха попробовала клювом стекло. Вино начало подкипать и Симель захлопотала над кубками.

Она знала, как тяжело дался королю разговор с Лотпрандом об отправке войск под видом поискового отряда. И хотя принц не выразил ни тени сомнения в том, что нужно слегка нажать на беренцев, самого короля терзали сомнения. Он откладывал дату отъезда, все не решаясь на этот шаг – после Объединительной войны Корона ни разу не выступала против своих подданных.

Сегодня в нем что-то переломилось, и потухший взгляд изрядно напугал Симель. Она горько сглотнула и подошла к постели Вилиама, протягивая поднос с вином. Король взял кубок и сердито свел брови - похоже, он угадал ее мысли. Смущенная своей жалостью, Симель отступила на шаг и склонилась перед эмиссаром. Тот сомкнул руку на кубке, но не поднял его. Поднос отяжелел, и Симель встретилась с графом взглядом. Темные глаза внимательно смотрели на нее с обветренного лица, в них читалось подозрение. Он не понимал, кто она и почему не отослана прочь на время разговора. Изобразив очередной поклон, Симель опустила поднос и отошла, а валлениец сжал кубок, разглядывая на металле стенок красные блики.

- Прошу тебя, - сказал Вилиам, указывая на вино, – подкрепи силы.

Его слова прервал неприятный скрип - птица сорвалась с карниза и, мазнув крылом по стеклу, тяжело полетела к Северной башне. Проследив за ней, Вилиам снова взял бумаги и свернул их тугой трубкой. Казалось, он разрешил для себя некий важный вопрос.