Ледащий #1

– Летал, – Николай пожал плечами. – Как понимаете, произвести разведку сил противника и сделать это незаметно для врага – очень нужное умение. Есть вертолеты, самолеты, но их появление над позицией мятежников выдает шум двигателей. Негры прячутся. Меня не слышали, а часто и не видели – нередко я производил разведку по ночам. Найти противника труда не составляло – негры жгли костры. Лагеря мятежников накрывали артиллерией, а выживших легионеры добивали. Я тоже принимал участие – мстил за родителей. Порой мы брали пленных, чтобы узнать, где остальные, и какие замыслы мятежников. Мне поймать повстанца живым труда не составляло – догнал по воздуху и оглушил, затем связал. Но потом все это надоело. Однажды сел, подумал и решил, что мне не улыбается всю оставшуюся жизнь гонять повстанцев по саванне. У меня есть Родина, которую я плохо помнил, но она меня манила. Подумал, что найду себе там применение. К тому времени мне минуло восемнадцать, и chef de bataillon предложил мне заключить контракт. Вербовка кандидатов в легион ведется исключительно на территории Франции, я сел в самолет и отправился в Марсель. Но там нанялся матросом на сухогруз, идущий в Петроград, в порту сошел на берег и на поезде доехал до Ростова-на-Дону. Оттуда на такси – до линии границы. Ее перелетел – гражданина Франции могли не пропустить в республику. Добрался до Царицыно, а здесь прибился к ополченцам. Остальное вы знаете.

Эту часть рассказа Несвицкий, разумеется, придумал. Миха, конечно, не летал, он просто перебрался в Россию, где поступил в военное училище – российским паспортом естественно, у него он тоже был. Об Иностранном легионе Миха отзывался без симпатии.

– Votre passeport français est-il conservé? (Ваш французский паспорт сохранился?) – поинтересовался князь.

– Hélas, mon amiral. Une mine est entrée dans mon sac de sport et l'a brisée en morceaux. Il contenait un passeport. Mais je ne suis pas désolé. (Увы, мой адмирал. В мой вещевой мешок попала мина и разнесла его в клочки. В нем находился паспорт. Но я не сожалею.) – ответил Николай.

– Французский, вижу, знаете, – улыбнулся собеседник. – Еще какими-нибудь языками владеете?

– Английским и немецким – говорю, читаю и пишу. По-итальянски и по-испански объясняюсь.

– Однако! – удивился адмирал.

– В иностранном легионе кто только не служил! – пожал плечами Николай. – И в школе хорошо учили. Теперь о паспорте. Почему я не сожалею о пропаже? В нем фамилия была другая – отчим усыновил меня. Но мать мне говорила: «Ты Несвицкий Николай Михайлович, запомни это!» Я собирался вернуть свою фамилию, вступив в Иностранный легион. Их правила позволяют взять себе любое имя. Но вышло так, что стал Несвицким здесь. Мне поверили на слово.

– Кто-нибудь учил вас волхованию? – поинтересовался князь.

– Нет, конечно, – пожал плечами Николай. – В Дакаре магов не было, их и во Франции не очень много. В отличие от немцев лягушатники не считают, что они ценны для армии. Специальных групп из магов в легионе нет. В Дакаре я считал, что умею лишь летать. Прочие способности проявились здесь и неожиданно. В бою меня контузило, засыпало землей, я потерял сознание, а как очнулся, обнаружил, что умею зачаровывать патроны. Потом – раствор. Заинтересовался. К счастью, в госпитале обнаружил книгу «Практическое волхование», она осталась от моего предшественника. Книга очень помогла. Недавно я узнал, что обладаю и защитным коконом, но его пока что не испытывал.

– Теперь мне многое понятно, – задумчиво промолвил князь. – И ваше проявление способностей и необычный способ воевать. В батальоне ополченцев мне рассказали, чему вы их учите. Непривычно, но очень эффективно.

«Он и туда залез!» – поразился Николай.

– А эта ваша операция по захвату в плен начальника разведки Славии… – продолжил адмирал. – Такое мог осуществить офицер с богатым опытом подобных действий. Но я не понимаю, почему вы скрыли от других свою историю? Для чего придумали детдом?

– Лишние вопросы, – пожал плечами Николай. – А еще повышенное внимание контрразведки.

– Гм! Вы неглупый человек. А года зачем себе прибавили? Да еще так много! По паспорту вам двадцать пять.

– Тут две причины. Первая. К восемнадцатилетнему отношение другое. Слишком юный, чтобы восприняли всерьез. Вторая. У меня есть женщина. Ей 32, и Марина очень сокрушается, что она постарше. Согласитесь, семь лет или четырнадцать заметно отличаются.

– Извините за такой вопрос: у вас с ней отношения серьезные? Жениться собираетесь?

– Женюсь, если забеременеет и родит.

– Даже в этом вы истинный Несвицкий, – развел руками адмирал. – В нашем княжеском роду невесты постоянно были старше. У меня с покойной Юлией Платоновной разница составила пять лет, и не в мою пользу, разумеется.

– Хотите мне сказать?..

– Вот именно! Вы, Николай Михайлович, мой внук, и в этом нет сомнения. Все совпадает: возраст, внешний вид, природный дар, характер.

– Но как же… – растерялся Николай. – Вы уверены?

– Не ожидали? – улыбнулся адмирал.

– Считал, что ошибаетесь. И что теперь мне делать?