Леденяще холоден

– Подожди! Стой! Не надо! – с мольбой вскричал я. – Луми, не надо!

Луми сделала вид, что не слышит меня и ей всё равно. Она продолжила петь как ни в чём не бывало:

Наши звёздные глаза
скоро встретятся
кто же знает, кто знает
Нашли ли мы свет

Ледяное остриё иглы пронзило мою грудь. Я взвыл в агонии от жутких мучений. В моём раздавленном сердце не стало разом никаких чувств.

Любите меня
я больше не соткан изо льда
Люби меня сильно
пока можешь

Ледяной шип наполнился красками моих чувств. Казалось, что это северное сияние, закупоренное в бутылку. Луми уложила меня на мост. Я вздрогнул, хоть мои руки беспомощно свисали по бокам. Слышался утихающий плеск волн под мостом. Я ощутил, как становлюсь пустым, длинным и безжизненным.

Луми наклонилась надо мной, и её длинные гладкие волосы коснулись моего лица. Бескровное лицо Луми было бело, как простыня, а глаза казались стеклянными, когда она гладила мой лоб. Затем она схватилась за рукоятку Ледяного шипа и выдернула его из моей груди. Я поднял голову. На моей белой рубашке образовались тёмные пятна от дыр, как будто бы меня протыкали горящим факелом, и на коже виднелся красный, как кровь, ожог. Тонкая струйка крови стекала по лезвию Ледяного шипа.

Луми зловеще вскрикнула и внезапно вонзила Ледяной шип себе в грудь.

– Злость, злость, как много прекрасной злости! – прорычала она.

Её лицо исказилось, тело скорчилось, а глаза горели огненно-красным светом, когда цепкие когти хищной птицы обронили Ледяной шип недалеко от меня на мосту. С неба падали хлопья снега и таяли на моём лице, оставляя мокрые следы. Скоро первый снег скроет и мост, и меня.

Глава 5 Снежная буря

Наступила зима, и лёд сковал реку. Я всё реже вспоминал Сейту. В одну из ночей, когда ветер завывал в оконные щели, началась настоящая снежная буря, именно такая, в которую мы планировали сбежать из приюта. И я был бы «штурманом».

В ночных сумерках я лежал в постели, натянув одеяло до самого подбородка. Я ощущал пустоту внутри. Она мне не мешала, я просто знал, что она есть. Я не мог заснуть и лежал, уставившись в потолок. Не вертелся и не ёрзал, как обычно, а просто лежал.

Внезапно я вспомнил книгу путешествий Сейты и легенду о двух волках. Мне стало интересно, где сейчас рюкзак Сейты. Я осторожно сполз с кровати и забрался на чердак. Наверху было слышно, как скрипят и стонут стены приюта. Я достал рюкзак из потайного места и принёс его на мою кровать в спальне мальчиков. Вытащил из битком набитого рюкзака маленькую затхлую книгу, которую Сейта стащила из приютской библиотеки, и зажёг огарок свечи.

«Внутри меня идёт кровавая битва», – начала мудрая индейская старуха у пылающего костра. Я неспешно читал легенду о чероки. «Нита, её внучка, смотрела на порхающие тени на лице бабушки, широко раскрыв глаза от удивления». «Кто борется внутри тебя?» – спросила девочка.

На соседней кровати ёрзал мучимый кошмарами Керо и пускал в подушку слюни. В свете дрожащей свечи его лицо выглядело пугающе.

«Два волка, – ответила старуха», – тихо продолжил читать я, переворачивая прозрачные желтоватые страницы. Затем я пролистал легенду до конца, так как знал уже о волках любви и ненависти. Я прочёл последний вопрос легенды: «Кто из волков победит?»

«Тот, которого ты кормишь». Я задержался на этих словах и положил раскрытую книгу себе на грудь. Внутри меня больше нет ни одного волка. Я пуст. Мне даже нечем кормить волков, если бы они и были.

Сквозь шум бури за окном послышался скрип половиц. Кто-то крадучись шёл по коридору. Я убрал книгу обратно в рюкзак, шмыгнул под одеяло и потушил свечу. Лишь запах дыма остался витать в воздухе.

Я подглядел краем глаза. К дверям спальни приближалась тёмная фигура. Закрыв глаза, я притворился спящим. Услышал, как фигура прокралась мимо рядов кроватей и остановилась около моей. Я слышал прерывистое дыхание. Хоть мои глаза и были закрыты, я ощущал на себе сверлящий взгляд.

– Эй, мальчик, – прошептал вошедший.

Его голос показался мне знакомым. Я открыл глаза. Это была Наава, воспитательница, которая привезла меня осенью в этот приют. За её спиной было ружьё, и выглядела она как-то по-особенному. Как будто бы её бесцветное лицо стало пепельно-белого оттенка.

– Надень на себя всё, что у тебя есть, – спокойно сказала Наава и нежно коснулась моей щеки. – Ты в опасности. Нам нужно бежать.

Я моментально оделся и плотно повязал шарф на шее. Мне вспомнилось правило номер один, о котором рассказывала Сейта. Как только представится возможность, я должен бежать, не оглядываясь назад.

– Я готов, – шёпотом сказал я, накинув за спину свой рюкзак, а рюкзак Сейты отдал Нааве.