Леди Алекс

Если не считать пережитой ею трагедии землетрясения, жизнь ее была бы поистине безмятежна. После смерти родителей примерно в течение пятнадцати лет она жила у своих тети и дяди. Ей незачем было даже мечтать о том, чтобы их заменил кто-то другой, способный любить ее больше, чем они, или предоставить ей еще большую свободу. Лишенные радости иметь собственных детей, они перенесли все свое внимание на нее: дали ей превосходное образование, достойные принцессы наряды и, что самое главное, предоставили неслыханную свободу действовать самостоятельно. Вполне естественно, что они испытывали гордость и восхищение, когда она заняла подобающее место в лондонском высшем обществе. Даже после того как она провела пять лет в бесплодных попытках найти себе подходящую пару для замужества, они никогда не пытались принудить ее выбрать мужа из многочисленного круга обожателей.

Она, конечно, очень любила своего дядю. Лорд Генри Кэвендиш был уважаемым пэром — членом палаты лордов, за советом к которому часто обращались другие парламентарии и даже сам король! Он очень откровенно высказывал свои взгляды, которые оказались воинствующе консервативными, и это создало вокруг него значительно более широкий круг недоброжелателей, чем он того заслуживал. Алекс и ее тетушка Беатрис не без оснований опасались, что лорд Кэвендиш может поплатиться за свои убеждения, но они даже не могли предположить, что жертвой этой мести окажется одна из них.

Произошло, однако, именно то, к чему они не были готовы, и тем более ужасными оказались для Алекс последствия этого чудовищного замысла. Один из противников ее дяди — злодей так и не раскрыл ей своего имени — ждал того момента, когда чета Кэвендишей на пару дней покинет Лондон, а затем использовал предоставившуюся возможность, для того чтобы осуществить свой дьявольски коварный план. Алекс была похищена наемными головорезами у самого порога своего дома, перевезена в карете через весь город, а потом брошена в дурной славы Ньюгейтскую тюрьму.

Она отчаянно пыталась убедить тюремщиков в своей невиновности, рассказывала о своем высоком положении в обществе, но все было напрасно. В конце концов она узнала потрясшую ее новость. Оказывается, ее судьба целиком зависела от прихоти тайного врага их семейства. Он задумал провести несчастную девушку по всем кругам земного ада и лишь затем, в целях мщения, известить лорда Кэвендиша о ее злоключениях.

Итак, сделать ничего было нельзя. Никто ей не поверил.

Последующие события развивались с потрясающей быстротой. В течение суток ее обвинили в воровстве, осудили на основе данных против нее ложных показаний и приговорили к смертной казни. Однако в последний момент циничный, едва ли способный на милосердие мировой судья, видимо, сжалившись над растерянной, отчаявшейся девушкой, решил заменить повешение ссылкой в Австралию — в Новый Южный Уэльс.

Алекс слышала о том, что преступников приговаривают к ссылке в далекие британские колонии, но этот вопрос редко обсуждался в кругах высшего общества, в которых она вращалась. На деле оказалось, что социальных различий между заключенными не было. Все они были только проститутки, убийцы, карманные воры, и ко всем ним относились одинаково, как если бы они перестали быть людьми вообще.

Ее доставили на борт арестантского судна и поместили в одну из подпалубных камер, в которых содержалось более двухсот женщин. Корабль отплыл из Портсмутской гавани ранним весенним утром, которое, казалось, издевалось над изгнанниками, явившись им во всем блеске своей безмятежной, сияющей солнцем красоты.

Переход через океан оказался и продолжительным, и опасным. Перенесенные штормы и многомесячное заключение дали о себе знать. Множество ссыльных умерли, еще больше занемогли. Много жертв оказалось на совести щеголявших друг перед другом жестокостью членов команды.

Ей удалось избежать каких-то особых неприятностей только благодаря вмешательству капитана. На этого справедливого пожилого человека, у которого тоже были дочери, произвели впечатление утонченность и интеллигентность Алекс. Ей предоставили привилегии помогать судовому врачу, который, равно как и капитан, хотя и отнесся скептически к ее не внушающему доверия рассказу, тем не менее обещал по возвращении в Англию установить контакт с ее дядей. Она была уверена, что, если бы не доброта, проявленная к ней врачом, и не выполнение порученных им обязанностей, она потеряла бы рассудок.